— Но Вы же половину букв не выговариваете...
— Ну и что! Их же тйицать тфе!
— Ха-ха, их же тридцать две! Вот у нас один мужик, он выговаривает только три. И все прекрасно понимают.
— Ма! Вот Вам и доктор.
— Ну-с. У кого фифекты буфут?
— Что?
— Фифекты йечи. Я логопеф. Испьявьяем фифекты фикции.
— Какую фикцию?...
— Фикции, фикции. Не ФИКЦИИ, а ФИКЦИИ!
— Он букву Д не выговаривает.
— Я букву Ф не выговайеваю.
У нас есть левое полушарие и правое полушарие. Правое называется воспринимающим, левое называется моделирующим. Правое полушарие работает на языке картинок, образов, левое полушарие работает на языке схем, цифр, логики.
И у каждого наступает такой чудный момент, когда мы начинаем всё, что мы видим в этом мире, отображать в слова. Мы воспринимаем мир в каком-то спектре и всё, что мы видим в этом спектре, мы пытаемся обозвать словами и по каждому слову набрать какую-то информацию.
Проблемы начинаются потом, когда мы начинаем на этих словах говорить, потому что оказывается, что под одним и тем же словом, у нас совершенно разные картинки.
И раз уж я нарисовал яблоко, у меня просьба ко всем: представьте себе, визуализируйте яблоко. Теперь поднимите руку те, у кого яблоко красное. У кого яблоко жёлтое? У кого яблоко зелёное? Слово одно, а цвета у всех разные.
Но это ещё не всё. Каждый русский поймёт выражение «румяный как яблочко». Даже те, кто представили зелёное. А вот иностранец — уже нет. Если вы американке, которая с мороза забежала, скажете «румяная как яблочко», слово «румяный» она не поймёт, а «an apple»... У них яблоки, если заметили, на всей косметике зелёные. И если она выглядит примерно как это зелёное яблоко... А если ей ещё по-русски сказать «как огурчик», т. е. зелёная и в пупырышках...
У нас есть ещё и другое предназначение. И оно не заказано ни одной из нас. Скажут: «Возраст, смешно». Да, если хочешь знать, немного грустно, что так все поздно и мало осталось. Молодость эгоистична, ей этого не понять. Ты, знаешь, я очень хочу, чтобы ты этого никогда не понимала и никогда не осталась одна, не отвыкала от местоимения МЫ.
Кто слышит только себя, однажды обнаруживает, что его никто не замечает. Говорить не о вас, а о себе — единственный интерес других общаться с вами.
Согласен, я не подарок. Но и новая начальница — тоже. Редкая, между нами, особь. Сто слов, навитых в черепе на ролик, причём как попало. Её изречения я затверживал наизусть с первого дня.
— Гляжу — и не верю своим словам, — говорила она.
— Для большей голословности приведу пример, — говорила она.
— Я сама слышала воочию, — говорила она.
Или, допустим, такой перл:
— Разве у нас запрещено думать, что говоришь?
Самое замечательное, весь коллектив, за исключением меня, прекрасно её понимал.
Согласен, я не подарок. Но и новая начальница — тоже. Редкая, между нами, особь. Сто слов, навитых в черепе на ролик, причём как попало. Её изречения я затверживал наизусть с первого дня.
— Гляжу — и не верю своим словам, — говорила она.
— Для большей голословности приведу пример, — говорила она.
— Я сама слышала воочию, — говорила она.
Или, допустим, такой перл:
— Разве у нас запрещено думать, что говоришь?
Самое замечательное, весь коллектив, за исключением меня, прекрасно её понимал.
Cлайд с цитатой