Наша пропаганда изображала беглеца таким исчадьем ада, что даже имя «Нуриев» вслух произносить советские люди боялись. Любая форма общения с несравненным танцором грозила самыми мрачными невыправимыми последствиями. Через десятилетия вообразить это нелегко. Но вы поживите тогда, а не теперь, смелые люди...
Христианство проповедует лишь рабство и зависимость. Его дух слишком благоприятен для тирании, чтобы она постоянно этим не пользовалась.
Мы обнаружили, что тысячи людей страдают острым «московитисом» — состоянием, при котором человек готов поверить в любой абсурд, отбросив очевидные факты. Со временем, конечно, мы убедились, что русские, в свою очередь, больны «вашингтонитисом», аналогичным заболеванием. Мы обнаружили, что в то время, как мы изображаем русских с хвостами и рогами, русские точно так же изображают нас.
Запомните, мессир епископ, пропаганда требует упрощений. Важно сказать нечто очень грубое и многократно повторять сказанное — так создается истина.
Иллюзии справедливости и равенства продолжают отравлять мозги, люди не задумываются о том, что все пламенные революционеры рано или поздно приходят к мечте о диктатуре.
Ты имеешь в виду погони, как по «ящику»? Когда вертолёт снимает какого-нибудь идиота, удирающего от полиции? Потом он врезается и всё равно пытается сбежать... Я всегда думаю: «Куда ты бежишь, кретин? Мы всё равно тебя догоним!». И всегда догоняем, да? Вообще-то, нет, не всегда. Но неудачные погони не показывают.
Побег от себя похож на побег от неба. Можно возвести стены, загородится потолком, но оно как было над твоей головой, так там и останется. Точно так же в играх с собственной душой, можно вырастить любые иллюзии, разбить все зеркала, но твое лицо все равно останется прежним.
Философия учит нас подвергать сомнению даже то, что кажется самоочевидным. Пропаганда же, напротив, предлагает считать самоочевидным то, над чем следовало бы задуматься, в чем было бы разумно усомниться.
Cлайд с цитатой