побег

— Измайлова Вероника?

— Нет.

— Да ты чё.

— Документики можно?

— С какого хрена?

— Ты разговариваешь с сотрудниками полиции девочка.

— Перед зеркалом репетировал?

— Так, всё хватит поедешь с нами.

— Никуда я с вами не поеду. Никакая я ни Измайлова. Чё вы прицепились ко мне?

— А мотоцикл на Измайлову зарегистрирован.

— Я рада. Но я не к нему шла.

— А шлем зачем?

— Знаете, у меня вот уши мёрзнут. Я иногда вот так его надеваю вот так вот и нормально.

— Идиотка! Паша, держи её!

— Ану стоять! Куда пошла!

С тобой я готов был бежать на край света,

Но ты изменила сама, ты туда удрала.

Порвалась струна, и теперь моя песенка спета.

И жизни мне нет — вот такие дела.

Из самой надежной тюрьмы в одиночку убежать невозможно.

— Ты кривоногий дурень. Ты нужен нам не меньше, чем нужен был нашему отцу, а сам решил сбежать.

— Встань и скажи мне это в лицо.

Боишься применить оружие в толпе? Становись на лыжи!

Момент откровения, тайна, энигма,

Прикосновение Бога, союз восторга и испуга.

Я столько раз пытался, но в этот самый миг

Мой камень летит в воду, и вот ведь всегда в центр круга.

Пытался кидать с юга, с запада, на закате дня

С утра, под разными углами, камнями разных пород.

Другой рукой, в прыжке, вслепую.

Какая-то западня, все равно попадаю в центр круга, который год.

Он ни разу и не посмотрел на нее, она ему нравилась, но не более, а она потеряла годы, обожая его, потому что, когда он был рядом, она ни на кого больше не могла смотреть. Я всегда ей говорила, снова и снова, беги, беги от него. А теперь это делаю я — убегаю.

Преданность священной алхимии была традицией рода Темноваров, но никто в нём не был таким изобретательным, честолюбивым и безрассудным, как юный Раззил. Повзрослев, он оставил семейное дело и решил попробовать себя в алхимическом создании золота. С присущей ему самоуверенностью он объявил, что обратит в золото целую гору. Спустя два десятилетия исследований, вложений и подготовок алхимик с треском провалился — и вскоре оказался за решёткой за множественные разрушения, причинённые экспериментом. Однако Раззил был не из робкого десятка и тщательно обдумывал варианты побега, чтобы продолжить свои исследования. Когда его новым сокамерником оказался свирепый огр, в голову алхимика тут же пришла идея. Первым делом Раззил уговорил огра не съедать его, а потом принялся тщательно составлять настойку из плесени и мха, что нашёл на исправительных работах. Через неделю варево созрело. Чуть огр выпил его, он тут же впал в ослепительную ярость, разорвал железные прутья, разнёс стены и перебил стражу. Скоро беглецы затерялись где-то в пригородном лесу, оставив за собой след разрушений и не оставив ни следа от преследователей. Когда действие настойки отошло, огр чувствовал себя вполне хорошо и выглядел счастливым и даже энергичным. И вот, решив работать вместе, парочка отправилась собирать материалы, чтобы Раззил в очередной раз попытал удачу.

Сначала я действительно верил, что это свинья, которая спала передо мной на земле. Животное, которое каким-то образом ускользнуло от банальностей моей старой жизни и сумело оказаться в этом оставленном и забытом месте. Но потом он поднялся, от пригибания до стояния, с безжизненными глазами, прибивая мою личность. Я бежал, так как научился делать. Моё любопытство остановило мой побег после нескольких футов, и я спрятался в шкафу. Свинья двигалась как хищник — и я увидел: человеческое тело, носящее голову свиньи в качестве украшения. Он ходил возле шкафа и его морда была всего в нескольких дюймах от меня. Я затаил дыхание, болея за свободу. Внезапный звук привлёк внимание свиньи и она ушла. Но не без последнего взгляда, как будто он хотел сообщить мне, что мне дали второй шанс. Я не получу третьего.

— А почему ты не женился?

— Моя невеста от меня убежала...

— Видели дуралея!