— Какой-то праздник сегодня... А? Не знаешь, какой?
— Ты знаешь, я их праздники... как-то не понимаю. Я знаю только что день чего-то очень Большого, Советского...
— Какой-то праздник сегодня... А? Не знаешь, какой?
— Ты знаешь, я их праздники... как-то не понимаю. Я знаю только что день чего-то очень Большого, Советского...
Существует Санта Клаус или нет, я не поэтому люблю Рождество. Когда я был ребенком, независимо от того, как бы плохо ни обстояли дела, моей матери всегда удавалось сделать рождественский сочельник волшебным. Каждый год она разыгрывала «Щелкунчика». И я думал, что если она делает это в нашей крохотной квартирке, когда мы совсем одни и у нас почти нет денег, это давало мне надежду, что все образуется. Я люблю это чувство, это ощущение надежды. Знаешь, это безумие. В одну из самых коротких и темных ночей года люди всех религий отмечают торжество света. Плюс, кто же не любит подарки?
— Что случилось с Жанлин? Она ведёт себя странно, очень странно! Так ласкова со мной... Сама на себя не похожа. Странно!
— Скоро день всех влюблённых.
— Ну и что? Праздник как праздник, ничего особенно. Весна, прекрасное время года... Ах, да, понял! У неё годовщина свадьбы, не так ли? Вернее, годовщина всех её трёх свадьб. Она три раза выходила замуж и всегда в один и тот же день. Зачем так часто выходить замуж, не понимаю!
— Это победа надежды над опытом.
— Ничего себе победа! Всегда всё заканчивалось слезами!
Я не совру, если скажу, что каждый день был для нас праздником. Тем более, что мы были очень неприхотливы. Солнце светит, птички чего-то там орут, мы живы и здоровы — разве это не повод устроить праздник?
— Дядя Митяй! А ты что будешь: чай с вареньем, или кофе с молоком?
— Я буду кофе с вареньем!
— Ничего себе!