— Что чувствует человек, который вынужден пахать, когда другие отрываются?
— В смысле, человек, который не успел закончить работу вовремя?
— Что чувствует человек, который вынужден пахать, когда другие отрываются?
— В смысле, человек, который не успел закончить работу вовремя?
— Все кончено! Эта вся кривая, всю меня отравившая связь между нами — оборвалась наконец! Каким-то чудесным образом я тебя разлюбила! Начинаю нормальную жизнь! И тебя в ней уже никогда не будет!
— Дорогая...
— Теперь мне надо идти на очень важное мероприятие. А тебе самое время отсюда проваливать. Живо!
— Да что в тебя вселилось?
— Не знаю. Наверное, что-то, отдаленно напоминающее... силу воли.
Ты сослужишь плохую службу, если будешь работать на износ. Невозможно работать хорошо, не имея ни отдыха, ни покоя. Хотя бы непродолжительного. Не обязательно делать большие перерывы — достаточно минут пяти или десяти.
— Самолёт стоит, машина стоит, груза нет, человека нет... А может, он в сауне сидит, коньяк с шампанским пьёт.
— Я слышал: сауна — это баня, это не кафе.
— Правда? Что вы говорите? Он слышал... А я видел! Сауна — это всё! И ещё кое-что...
Он относился к тому типу людей, для которых даже смерть не являлась оправданием для срыва сроков или невыполнения заказов. «Сначала Вы должны предупредить меня за две недели, чтобы я нашел Вам замену», то ли в шутку, то ли взаправду, как-то сказал он одному сотруднику, который попал в больницу в тяжелом состоянии.
Джейнуэй Смитсон двадцать пять лет проработал таксистом и был настолько тупым, что считал это поводом для гордости.
Если вкладывать в работу душу, то трудовой договор становится сродни договору с дьяволом, только душу продаёшь по частям.