Флэш (The Flash)

— Чего?

— Не знаю. Ты с утра будто... сияешь...

— Как это «сияю»?

— От тебя будто исходит... какое-то тепло... как от гирлянды.

— Нет ни сияния, ни тепла, и я тебе не гирлянда. Ты тратишь время. В СТАР-лабс!

— [себе под нос] Тёплый и раздражительный...

0.00

Другие цитаты по теме

— Я был в Старлинг-Сити. Джо, там были сообщения о мужчине, который мог согнуть железо голыми руками!

— Ага, а в прошлом месяце ты исчез в заливе Эмнисти, чтобы «расследовать» историю о мужчине, который мог говорить с рыбами.

— На этот раз сообщения были проверенными.

— Эдди Тоун погиб. Значит, Эобард Тоун должен был навсегда исчезнуть, так?

— Не обязательно. Возможно, Сила Скорости защитила Эобарда, как бомбоубежище. Так он сохранил свою жизнь и историю. Он пережил исчезновение своего времени.

— Как это?

— Позвольте показать... Это [рисует на доске круг] наше время. Сегодня, сегодняшний день. Это [рисует круг справа от первого] — время Тоуна. А здесь [рисует круг слева от первого] вы стёрли причину его существования. Но так как Тоун из будущего, его хронология начинается здесь [возвращается ко второму кругу]. Поэтому он ещё жив. Этот Тоун ещё не вернулся во времени, чтобы убить мать Барри. Он попал в это время в первый раз, чтобы всё повторить.

— Поэтому ничего не изменилось.

— И поэтому он не знал моего имени. И то, что мы уже встречались.

— Для него этого ещё не было.

— Если Тоун погибнет прежде, чем переместится снова, спасёт ли это мать Барри?

— Нет. Всё работает не так. В нашем времени мать Барри уже погибла, и это никак не изменить.

— Если бы я не знал тебя, я бы сказал, что ты строил глазки моей напарнице.

— Что... Пэтти? Я не... Нет! Ты о чем? Нет.

— Что не так с тобой, Айрис и моими напарниками?

— Капитан, у вас всё хорошо?

— Да. Просто мы с Робом планируем свадьбу. Всё такое... Там столько заморочек!.. К флористу сходи, торт выбери, гостей правильно рассади... Аллен, никогда не женись.

— Джо, ты говорил с Уолли? Он всё ещё расстроен.

— За одну ночь такое не забыть, но он всё понял.

— Ладно.

— Если честно, я разыграл лучшего папашу-копа в своей жизни.

— Папашу-копа?

— Есть хороший коп, плохой коп и папаша-коп. Строгий, но ободряющий и только по делу.

— Ещё не видел такого.

— На тебе я это не использовал. Уолли не похож на тебя. Ты как вторая дочь — ты свои эмоции не скрываешь. К нему нужен более.. тонкий подход.

— Ясно.

— Да шучу я. Если будут наводки по Фрэнку — сообщу.

— Ладно. [Джо уходит] Вторая дочь? Да что уо-он вообще несёт?

— Как ты умудряется делать столько вещей одновременно? Ты умудрился опозорить меня, своего капитана, а заодно и себя!

— Джо, прости.

— Я так часто слышу от тебя «Джо, прости», что мне кажется, будто это моё настоящее имя.

— Я проясню ситуацию: ты — двойник человека, убившего его мать и ответственного за смерть Ронни и Эдди...

— ... Но он не двойник доктора Уэллса, которого мы знали. Тело того доктора Уэллса забрал обратно Флэш, а он был Эобардом Тоуном — родственником Эдди из далёкого будущего.

— Ничего не понял. Я сам по себе! Я не связан с убийством его мамы или смерти Рики!

— Его звали Ронни.

— И его тоже.

— Барри... Слушай, давай на перерыв?

— Нет! Сперва нужно закончить. Погнали!

— Слушай, Барри.

— Чего?

— Я тут целый день бреши открывал! Так что если не хочешь растереть ладошки и помять мне плечо...

— Не буду я ничего мять!

— Так я и думал. Поэтому перерыв.

— Циско-о-о!

— ПЕРЕРЫВ!

— Слушай, ты уверен, что мы не можем найти этого Дево? Нас предупреждали, нам сказали, что однажды, что какой-то Дево станет моим величайшим врагом.

— А ты понимаешь, сколько людей с фамилией Дево живёт только в этом штате?

— Нет.

— Тысячи. А мы даже возраста не знаем.

— Может, твой злейший враг — трёхмесячный Уильям Дево в четырёх кварталах отсюда?

— Не думаю, что мой противник — младенец.

— Злой ребёнок-убийца!

— Возможно.

— Точно.

— Вы уж простите нас. Если бы трубы в доме не издавали этот доставучий звук, я бы пригласила вас на обед.

— В доме Уэстов скрипят трубы... Вот так сюрприз!

— Правда? Вы уже слышали этот звук?

— О да-а-а!..

— Они так уже... восемнадцать лет?

— Да.

— У каждого дома есть свой характер. Наш любит разговаривать.