Власть всегда пытается приручить то, чем не может управлять.
Искусство — это действие, а не его результат.
Власть всегда пытается приручить то, чем не может управлять.
Искусство чего-нибудь стоит, только если как-то вяжется с жизнью. Выражает ее или объясняет.
Удивительно все-таки устроен человек: способен согласиться с чем угодно, как только убедится, что имеет над этим власть.
От этой задумчивой улыбки любого французского солдата или офицера проймёт дрожь. Однако перед ним стоит человек глубоко штатский, даром что в военном мундире. Солдат на час.
— ... Люди любят снег. Ты когда-нибудь лепил снеговика, Мара? Играл в снежки? Ловил снежинку ртом и чувствовал, как она тает?
— Это бессмысленно, — насмешливо сказал Мара.
Доктор усмехнулся в ответ:
— Бессмысленно! Верно. Вы всегда это говорите. Вы, одержимые властью тираны, желающие лишь завоевать и уничтожить. Любая мелочь, любое веселье для вас бессмысленно.
— Вот что происходит, когда вверяешь галактическую власть в руки бестолочей.
Палпатин напрягся всем телом.
— Я не о тебе, — быстро оговорился Дамаск. — А о Ганрее и других того же сорта! Сила карает нас за то, что мы связались с непроходимыми тупицами, которым не хватает ума даже просто выполнять приказы!
Лучший правитель — тот, о котором народ знает лишь то, что он существует. Несколько хуже те правители, которые требуют от народа его любить и возвышать. Еще хуже те правители, которых народ боится, и хуже всех те правители, которых народ презирает.
Информация, которую даёт вам книга, обычно бывает объективной. Хотя злонамеренный автор может представить её в таком виде, что читатель поймёт её превратно, но сама по себе информация не бывает ложной. Это читатель прочитывает книгу неверно.