Оскорбления только в том случае заставляют истекать кровью, если ты позволяешь им проникнуть в своё сердце.
Он думал, что оскорбил их, ибо не знал, каким широким запасом равнодушия обладает свет.
Оскорбления только в том случае заставляют истекать кровью, если ты позволяешь им проникнуть в своё сердце.
Он думал, что оскорбил их, ибо не знал, каким широким запасом равнодушия обладает свет.
— А еще мне нравится, что ты никогда не ругаешься!
— А потому что людей можно оскорблять, даже не используя ругательств!
Те, кто обзывают тебя, просто пытаются самоутвердиться за твой счет. Они тоже совершали ошибки. Не ты одна.
Я слишком лелеяла собственную боль, поэтому решила, что его нападки дают мне право оскорбить его еще больше. Однако если я извинюсь, он высмеет меня. Но пусть лучше меня высмеют за то, что я поступила правильно, чем будут уважать за ошибки.
– Кто толстуха, я? Почему мы, толстые люди, вечно обязаны слушать эти гадости? Наши царственные пропорции пытаются опошлить самым подлым образом! И главное, от кого я это слышу? От Аполлона Бельведерского? От красавца Прометея? От качка Геракла? Ничуть! От жалкой помеси поросёнка с клавиатурой компьютера! От ходячего кладбища котлет! Сливного бачка для пивных банок, который промазывает кремом складки на своём диатезном пузе! – оскорбилась Улита.
В другой раз он был на абхазской свадьбе, и какой-то районный пижон, не зная, кто он такой, сильно нагрубил ему. Мне об этом рассказывал человек, который сидел поблизости. И вдруг Даур упал и потерял сознание. Пижона, конечно, мгновенно посадили в машину и услали домой. Окружающие удивлялись такой нежной впечатлительности, приводя гостя в себя. Придя в себя, он простодушно сказал:
— Так со мной бывает всегда, когда я должен был убить человека и не убил.
Видимо, сила возмущения и этические тормоза (не портить свадьбу) схлестнулись и вызвали этот шок.