— А где тебя ранили? В России? В Италии?
— Скорее в бедро.
— А где тебя ранили? В России? В Италии?
— Скорее в бедро.
Мы — не люди. Мы — военные. Добровольные рабы. Мы должны быть лишены амбиций и чувств. Нас кормят официозными речами и повседневными насмешками. «Одна извилина — и та от фуражки...»
Кадровый офицер — человек, которого мы кормим в мирное время, чтобы в военное время он нас послал на фронт.
Генералы — поразительный случай задержки в развитии. Кто из нас в пять лет не мечтал быть генералом?
— В следующий раз сделаем по-моему. Надо было дать ему в глаз, сразу запел бы по-другому!
— Так бы мы ничего не добились. К тому же, он не один такой. Будете бить всех в Лос-Анджелесе?
— Возможно. Мне не помешает хобби.
В Пермском крае появилась своя криптовалюта. Я бы даже сказал, швейновалюта — носкикоинт. И какой курс? Небось ещё правый носок дают авансом, а левый зарплатой. Надеюсь, хотя бы платят белыми носками, а не в конвертах. Фраза «деньги не пахнут» заиграла новыми красками. Не, ну а что, носки как деньги, вечно куда-то пропадают. Ну, по крайней мере, один носок точно. В любом случае, девушкам в этом крае теперь придётся пофантазировать, что дарить мужчинам на 23 февраля, так как носки уже не катят.
Подпоручик попал служить в унылый городишко с тяжёлой и скучной судьбой. Существование его было однообразно, как забор, и серо, как солдатское сукно.
Развод!
Прощай, вялый секс раз в год!
Развод!
Никаких больше трезвых суббот!
Ты называла меня: «Жалкий, никчемный урод!»
Теперь наслаждайся свободой, ведь скоро развод.
Он Алексей, но... Николаич
Он Николаич, но не Лев,
Он граф, но, честь и стыд презрев,
На псарне стал Подлай Подлаич.
Для меня легче, если черви будут есть моё тело, чем если профессора станут грызть мою философию.