Если я умру, значит я жил.
— Если бы не нужно было никого спасать, защищать, если бы нужно было просто прожить жизнь, кем бы ты был, Лео Эльстер?
— Чтобы прожить, для начала надо выжить.
Если я умру, значит я жил.
— Если бы не нужно было никого спасать, защищать, если бы нужно было просто прожить жизнь, кем бы ты был, Лео Эльстер?
— Чтобы прожить, для начала надо выжить.
– У меня больше нет планов, – печально усмехнулся я.
– Бесполезно! Я уже убедился, что планы приносят только разочарования. Так что я решил просто жить, как живётся, – и всё.
– Я… – Ответ давался ему с трудом. – Когда все было тихо, я поднялся в коридор, а в гостиной между шторами осталась щелочка… Можно было выглянуть на улицу. Я посмотрел только несколько секунд. – Он не видел внешнего мира двадцать два месяца. Ни гнева, ни упрека. Заговорил Папа. – И что ты увидел? Макс с великой скорбью и великим изумлением поднял голову. – Там были звезды, – сказал он. – Они обожгли мне глаза.
Я очень люблю жизнь во всех ее проявлениях – при условии, что эти самые проявления отличаются некоторым разнообразием.
На самом деле, времени, конечно, нет ни у кого, зато есть приятная, но бесполезная привычка планировать свою жизнь так, словно мы бессмертны. Планы – о, да, есть в изобилии, а вот времени нет; будущее никому не гарантировано. Это утверждение вполне общеизвестно, банально даже. Но для подавляющего большинства составителей планов безжалостная эта формула все же – абстракция. А для меня – непреложный факт, с которым я уже привык сосуществовать. Ну да, да, почти привык.
Сговорились они все, что ли, рекламировать мне Очевидную магию в качестве идеального пятновыводителя?!
Моя жизнь – самая невероятная и восхитительная штука, какие бы новые главы ни появлялись в списке невосполнимых потерь…
— А собственная шкура — вообще такая специальная штука, в которой нравится находиться очень немногим счастливчикам, — улыбнулся я. — Зато в чужой шкуре всегда есть что-то притягательное.
— Я хочу остаться здесь.
— Здесь небезопасно.
— Но это же наш дом.
— Мы найдем другой. Дом делают те, кто в нем живет.