— И вот так обезьяна превратилась в человека! — закончил папа.
Дочь подняла на него глаза, спросила тихо, искренне:
— А она не удивилась?
— И вот так обезьяна превратилась в человека! — закончил папа.
Дочь подняла на него глаза, спросила тихо, искренне:
— А она не удивилась?
Знаешь, есть гениальный здешний путеводитель, разделенный на главки: «Как делать покупки в Бостоне», «Как посещать рестораны в Бостоне»... Так вот, раздел «Как водить машину в Бостоне» содержит единственную фразу: «В Бостоне лучше не водить»...
— А до скольких лет надо вырасти, чтобы черный цвет не укусил тебя длинными зубами?
— До стольких, чтобы понять, что это абсолютно глупый вопрос.
— Сегодня завтрак в детском саду у нас отменяется!
— Ура!
— Мы совершим полёт на космической ракете на Марс. Командором назначается Игорёк. Игорёк — ты у нас сегодня будешь командор. Прошу вас, возьмите в руки космические ложки. Подкрепитесь основательно. Ракета до обеда на землю не вернется.
— Гениально!
— Расскажи мне сказку.
— Жил-был… кот, – начал он. – Такой обычный, полосатый мышелов. И однажды этот кот пошёл один-одинёшенек на дальнюю прогулку в страшенный тёмный лес. Ну шёл он, шёл… шёл… шёл…
— Ты не думай, – проворчала Цири, прижимаясь к нему, – что я усну, прежде чем он дойдёт.
— Какое бессердечие, не хочет вести родных детей на бейсбол!
— Нет-нет, это не мои дети.
— Это неправильно!
— Я ненавижу бейсбол!
— Это уже не по-американски!
— Нет, вы слышали?! Может ты и яблочный пирог не любишь? И щенков? И родную маму?
Моя подруга недавно родила девочку, и я захотела купить подарок, потому что дарить подарки всегда приятно. Я не знаю, что нужно дарить маленьким детям. Но другая подруга, чьи дети давно выросли, сказала:
— Есть одно правило — купи ей что-нибудь на вырост. Такое вот правило.
И я купила ей лифчик.
Художнику ИЗО поручили составить азбуку для начальных классов.
— Так… на букву «Ч» — это что такое?
— Чаушеску!
— Чаушеску? Да причём тут Чаушеску?
— Понимаете, мне кажется дети начали забывать румынского диктатора!
— Что бы вы сделали, поймай вы ребенка за кражей?
— Исправил бы.
— Поговорил бы и сказал родителям.
— Бил бы до крови из носа.
— Думаю, обычно Ходзуки судит, а господин Энма — нейтральный.