Тьма — первое, что осталось в моей памяти. Мне было темно и холодно... и еще мне было страшно. А потом, потом я увидел Луну. Она была такой большой и такой яркой! Мне показалось, что лишь только выглянув, она мигом прогнала тьму. А вместе с тьмой ушел и мой страх.
Как я там оказался? Что было уготовано мне судьбой? Мне неведомо до сих пор... И сомневаюсь, что когда-нибудь смогу это узнать.
— У тебя большие глаза.
— Да! Большие глаза, очень большие, потому что они полны стремления увидеть чудо. Вот что во мне главное. Именно таким я родился. Глаза мои стремились видеть чудо во всем: праздничные огоньки на рождественских елках, в воздухе витает волшебство. И эти чудеса я несу всему миру, а веру в них я защищаю в детях. Это и делает меня Хранителем. Это во мне главное. А в тебе?
— Я не знаю.
Меня зовут Ледяной Джек, и я Хранитель. Как я об этом узнал? Луна сказала. А когда вам о чём-то говорит Луна, в это стоит верить.
— Посмотри, как много мы сможем сделать вместе! Что больше подходит друг другу, чем холод и тьма?! Мы заставим детей поверить в нас!!! Подарим им мир, в котором всё, всё будет...
— ... Кромешно-чёрным?
— ... И холодным, как лёд, Джек. В нас ОБОИХ поверят.
— Нас обоих будут бояться. А я хочу не этого. В последний раз говорю — оставь меня в покое!
— Вам от меня не избавиться! Никогда! И страх будет всегда!
— Ну так что? Пока хоть один ребёнок в нас верит, мы будем побеждать страх.
— Правда? А что же тогда они здесь делают? [Показывает на кошмаров]
— Хе-хе. Это не мои кошмары, я их не боюсь.
— Похоже, они чуют твой страх.
[кошмары утаскивают паникующего Бугимена] — ... Нет, нет, нет! Нееет! Нееет!! Неееет!!!
— Надеюсь, Йети тебя не обижали.
— О, нет! Обожаю, когда меня в мешке забрасывают в волшебный портал.
— Ты уходишь? А вдруг Кромешник вернётся? Вдруг мы опять разуверимся? Если я не буду тебя видеть...
— Хей, Джейми, притормози, притормози! Ты перестаёшь верить в Луну, когда восходит Солнце?
— Нет.
— Ну вот. А ты перестаёшь верить в солнце, когда его заслоняют тучи?
— Ха... Нет.
— Мы всегда будем рядом, Джейми. А теперь... мы будем ещё и здесь [указывает на сердце]. А значит, ты тоже станешь немножко хранителем.
Это было осенью сорок второго года.
«Ну, будь здоров!
Наверно, не свидимся больше.
Останемся мы живы или нет,
Виды наши на будущее плохи,
И впереди только темнота».
Так, подшучивая над собой,
В неуклюже сидящей на нас форме,
С нелепыми ружьями,
Мы уходили из ночного квартала по одному
И гасли, как огоньки.
Один из вас король ночей. Он правит тьмой, неся лишь смерть. Второй парит на небесах, пылая яростью очей. Стихии тьмы подвластны вам; несёт симфонию небесам один вампир, один дракон, но ноты все не знает он. Есть третий — тот, кто в темноте пылает яростней огней; он сомневается во Тьме, но даже он не знает дней. Царит он там, откуда жизнь распространилась по земле, и только он способен дать симфонии Тьмы мелодию дня. Пока вы врозь — симфонии нет, как нет единства под луной. Объединившись, три царя услышат пение одной. Вы знаете имя для неё; она дала вам жизнь и власть. Вложила холод в одного, второму подарила страсть. Избрала третьему судьбу, достойную воспетой быть, но мудрость Змей постигнет сам — и сможет двух освободить. В тот миг, когда увидит Тьма, что дети научились жить — она вернёт вам знание дня, и вы научитесь любить. Владетель ночи в смерть уйдёт, она ему жена и дочь, и никогда не сможет он свои инстинкты превозмочь. Владыка неба может стать одним из властелинов Тьмы, и в рабство мать свою вогнать, и победить, и проиграть. А может он огонь познать, и солнцу бросить в небо гнев, и проиграть — но навсегда остаться властелином сфер. И третья возможность есть; от Змея мудрость примет он, придав огню своей души неистовство океанских волн. Два повелителя Земли. Владыки моря и огня. Одна душа, и мать одна. Покой от неба и до дна. Запомни, Змей — тебе решать. Ты дирижёр симфонии Тьмы. Покой навек — или война; огонь и солнце — или Тьма!
Cлайд с цитатой