Клайв Стейплз Льюис. Племянник чародея

Другие цитаты по теме

Однако, отвечая да, Дигори думал о своей матери, и о своих надеждах, и об их крахе и потому все таки прибавил, глотая слезы, едва выговаривая слова:

— Пожалуйста... вы не могли бы... как-нибудь помочь моей маме?

Тут, с горя он в первый раз посмотрел не на тяжелые лапы льва..., а на лицо... и несказанно удивился. Он увидел, что львиные глаза полны сверкающих слез, таких больших, словно лев горюет о маме больше, чем он сам.

— Сын мой, сынок, я знаю. Горе у нас большое. Только у тебя и у меня есть горе в этой стране. Будем же добры друг к другу.

Порой я задавалась вопросом: кто и зачем посылает нам бесконечно сменяющие друг друга дни и ночи, зимы и весны, годы и десятилетия? Так иногда глупый мальчишка всё насвистывает и насвистывает привязчивую мелодию, пока случайный слушатель не начинает удивляться, как ему самому это не надоело.

Когда мы позволяем злу входить в наше сердце, оно становится больным, вскоре болезнь внутреннего человека начинает влиять на внешнего.

— Добро пожаловать, сын.

— Увы, господин мой, я не сын Твой, я слуга Таш.

— Дитя, всё, что ты отдавал Таш, ты отдавал Мне.

— Господин, разве правду сказал Обезьян, что Таш и Ты — одно и то же?

— Это ложь. Не потому что она и Я это одно, но потому, что мы — противоположное. Я беру на себя то, что ты отдавал ей, ибо Я и она настолько различны, что служение Мне не может быть отвратительным, а служение ей — отвратительно всегда. Если кто-то клянется имеем Таш и сдержит клятву правды ради, это Мною он клятся, того не зная, и Я отвечу ему. Если же кто совершит жестокость именем Моим, и скажет «Аслан» , он служит Таш и Таш примет его дело. Ты понял, дитя?

— Господин, ты знаешь, что я понял. Я искал Таш все мои дни.

— Возлюбленный, если бы твоё желание было не ко Мне, ты не искал бы так долго и так искренне, ибо искренне идущий — всегда находит.

Но когда-нибудь наступит ужасный час покоя,

Будет тихо как после страшного боя,

Время остановится, и все затихнет сразу,

Кто-то не окончит уже начатую фразу.

Еще одна секунда проникла в никуда,

С чьим-то дыханьем вырвется душа,

Если в твоей жизни с рассветом встанет зло,

То душе твоей ничтожной, считай, не повезло.

— И Аравиту ранил ты?

— Да, я.

— Зачем же?

— Сын мой, — сказал голос, — я говорю о тебе, не о ней. Я рассказываю каждому только его историю.

— Ой, Аслан, прости меня!.. — начал Дигори, густо краснея. — Я забыл сказать, она съела яблоко... — Он замялся, и Полли договорила за него, она гораздо меньше боялась показаться глупой.

— Вот мы и подумали, Аслан, — сказала она, — что тут какая-то ошибка. Колдунья не испугалась запаха.

— Почему ты так решила, дочь Евы? — спросил Лев.

— Она же съела яблоко! — сказала Полли.

— Дорогая моя, — ответил Лев, — потому она и боится дерева. Так бывает со всеми, кто сорвет плод не вовремя и не вовремя вкусит. Плод хорош, но он приносит благо только тогда, когда ты вправе его съесть.

— Аслан, Ты стал больше!

— Потому что ты выросла, дитя моё.

— Не потому, что Ты?

— Нет. Но с каждым годом подрастая, ты будешь видеть Меня больше.

Они не дадут себе помочь. Они выбрали выдумку вместо веры.

Я не могу их вывести наружу, потому что они слишком много думают о том, чтоб не дать себя провести.

Звук у полдня золотистый,

а у ночи — звёздный звук,

звук у времени — неслышный,

звук — как будто сердца стук.

Невидимкою-рекою

время всё бежит, бежит...

Сердце — птиц и песен остров -

посреди реки лежит.

Времени шаги прозрачны,

и, под временем дрожа,

что-то в сердце облетает,

как опавший лист, кружа.

Светится пятном туманным

времени звезда во мгле,

и дрожит листом опавшим

мое сердце на земле.