Клайв Стейплз Льюис. Племянник чародея

Однако, отвечая да, Дигори думал о своей матери, и о своих надеждах, и об их крахе и потому все таки прибавил, глотая слезы, едва выговаривая слова:

— Пожалуйста... вы не могли бы... как-нибудь помочь моей маме?

Тут, с горя он в первый раз посмотрел не на тяжелые лапы льва..., а на лицо... и несказанно удивился. Он увидел, что львиные глаза полны сверкающих слез, таких больших, словно лев горюет о маме больше, чем он сам.

— Сын мой, сынок, я знаю. Горе у нас большое. Только у тебя и у меня есть горе в этой стране. Будем же добры друг к другу.

0.00

Другие цитаты по теме

Но для злых сердцем долгота дней — лишь долгота бед, и она уже поняла это.

— Кто-нибудь там скрывается, а выходит ночью, прикрыв фонарь. Наверное, шайка... жуткие злодеи... они от нас откупятся... Нет, не может дом стоять пустой столько лет. Это какая-то тайна.

— Папа думает, там протекают трубы.

— Взрослые всегда думает самое неинтересное.

И не болтайте много о Нарнии даже между собой. И не рассказывайте никому, пока не убедитесь, что у тех, с кем вы беседуете, были такие же приключения. Что? Как вы это узнаете? О, узнаете, можете не сомневаться. Странные истории, которые они будут рассказывать, даже их взгляд выдаст тайну. Держите глаза открытыми. Ну чему только их учат в нынешних школах?!

— Есть хочется, — сказал Дигори.

— Ну что ж, — сказала Стрела, жадно поедая траву. Потом подняла голову и прибавила: — Идите ешьте, не стесняйтесь. Тут всем хватит.

— Мы травы не едим, — сказал Дигори.

— М-м... м-да, — проговорила лошадь, еще не прожевав как следует. — Прямо и не жнаю, что делать. А трава какая хорошая.

Полли и Дигори растерянно взглянули друг на друга.

— Наверное, кто-нибудь накормит и нас, — сказал Дигори.

— Аслан бы накормил, — сказала лошадь, — если бы вы попросили.

— Разве он сам не знает? — спросила Полли.

— Жнает, как не жнать, — сказал Стрела (она еще не все прожевала). — Только мне кажетша, он любит, штобы его прошили.

— И Аравиту ранил ты?

— Да, я.

— Зачем же?

— Сын мой, — сказал голос, — я говорю о тебе, не о ней. Я рассказываю каждому только его историю.

— Другие тебя тоже увидят? — спросила Люси.

— Поначалу определенно нет, — сказал Аслан. — Позже; смотря по обстоятельствам.

— Но они же мне не поверят! — воскликнула Люси.

— Это не важно, — отвечал Аслан.

— Ой-ой, — запричитала Люси. — А я так радовалась, что тебя нашла. Я думала, ты позволишь мне остаться. Думала, ты зарычишь, и все враги ужаснутся — как раньше. А теперь всё так страшно.

— Тебе трудно понять, малютка, — сказал Аслан, — но ничто никогда не происходит так, как уже было.

— Ну, дитя, — сказал Аслан, когда деревья остались позади, — я подожду здесь. Иди разбуди остальных и скажи, чтобы они шли за мной. Если они не пойдут, тогда ты должна следовать за мною одна.

— В нашем мире, — сказал Юстэс, — звезда — это гигантский шар раскаленного газа.

— Даже в вашем мире, сын мой, это — не сама звезда, а лишь то, из чего она сделана.

— Похоже, — сказал Тириан и тоже улыбнулся, — что Хлев изнутри и хлев снаружи — два разных места.

— Да, — сказал лорд Дигори. — Причём изнутри он больше, чем снаружи.

— Да, — сказала королева Люси. — Однажды в нашем мире Хлев вместил то, что больше целого мира.