Мои ошибки не выплакать слезами,
И с этой болью буду жить годами.
Опять блуждаю в темном лабиринте
В поисках лучшей жизни.
А листы судьбы да разлетятся.
Не бойся всхлипнуть и глупо разрыдаться,
И от сердца найти пропавший винтик,
Чтобы страх забыть.
Забыв печали и ожидания,
Прокричу я морю синему свое желанье.
Рискнув покоем, в надежде распознать себя,
Опять соберу рюкзак.
Увидев счастье за километры,
Снова иду своей дорогою навстречу ветру,
А страх и сомненья — роскошь это даже для меня.
Бытие есть забота и страх, понял я: появись на свет – и свету не на что больше упасть, кроме как на страх и заботу. Мы появляемся не на свет, нет – мы появляемся на боль.
— Смотри, брат! Эта тварь, наконец, познала страх!
— Не думаю, что этому чудовищу ведом страх. Но, быть может, ему ведома боль! Если оно начало сражаться столь отчаянно, мы на верном пути!
Но ты-то зачем его съел?
— Хотел ощутить биение жизни, — сказал Татарский и всхлипнул.
— Биение жизни? Ну ощути, — сказал сирруф.
Когда Татарский пришел в себя, единственное, чего ему хотелось, — это чтобы только что испытанное переживание, для описания которого у него не было никаких слов, а только темный ужас, больше никогда с ним не повторялось. Ради этого он был готов на все.
Пол жизни мы копаемся в прошлом, думая, если бы мы тогда поступили по-другому, выбирали умнее, не сделали столько ошибок. Но правда в том, что не ошибки удерживают нас, а только наши страхи.
Я не люблю, когда мне больно. И не люблю, когда страшно. Уверена, что те люди тоже не любят, когда им больно и страшно.
Трагедия в том, что всю жизнь преодолевая боль и претерпевая страх, он не принял никаких мер предосторожности, когда подступила реальная угроза.
Люк кивнул. Сказать по правде — и он никогда этого не отрицал, потому что был не способен на ложь, — ему понравилось, и понравилось очень, несмотря на то что он понимал: они с сестрой, которая была старше, хотя и всего на год, занимались чем-то противоестественным, хуже того — богохульным. Но он оказался не в силах остановить странное, пугающее, но неудержимое течение ощущений, которое вызвали её губы, когда она начала сосать. Казалось, она высасывает всё плохое: страхи, переживания и боль, — которые он носил в душе с тех пор, как узнал всё о мире, в котором появился на свет. И когда он пролил семя, ему показалось, что в его яйцах будто взорвался динамит, который разорвёт его на кровавые клочки.
Полон мир глупыми мечтами,
Что враги становятся друзьями.
От «хэппи-эндов» смело отрекаюсь,
Зная, что в сказках — обман.
Но снова сердце колотится, как прежде,
А руки все же тянутся к надежде.
Неужели я опять бросаюсь
В жизни ураган?
Cлайд с цитатой