Тёмный дворецкий: Глава об убийстве (Kuroshitsuji: Book of Murder)

— Какой ужасный дождь. Я не помню такого даже в сезон дождей в Бенгалии.

— Это правда.

— Солнце не хочет являть свой лик. Такими темпами божественная защита Вишну исчезнет. У меня по этому поводу плохое предчувствие. Он выпроводил нас, потому что ожидал гостей, но... Я переживаю за Сиеля.

— Всё хорошо. В конце концов, у господина Сиеля есть Себастьян. Так что волноваться не о чем.

0.00

Другие цитаты по теме

— Ты несправедлив к ним. Они такие, как ты сказал, но гораздо лучше.

— Ложь. Они не заслуживают твоей защиты.

— Это совсем не важно. Важно то, во что веришь. А я верю в любовь.

— Кузко, кстати, о забеге.

— Да? Что такое?

— Беги так быстро, как только можешь, и не обращай внимание на глупые слухи. Я не хочу, чтобы ты волновался.

— Ха-ха, ерунда! Я не волнуюсь. Кто волнуется, я волнуюсь? Не-а! Тогда бы я типа: «Я волнуюсь! Ой! Что мне делать?» Хах, а я типа нет. В смысле, не волнуюсь. Не-а, никаких волнений. Какое слово говорят, когда не волнуются? Хм... Ну, неважно, как это назвать! Важно, что мы с волнением совсем не дружим. Хэх, оно такое: «Привет, я волнение! Потолкуем?» А я такой: «Иди-ка, приятель, у нас тут волнение не любят!» Хэ-хэ-хэ... мда-а..

— Ты точно не волнуешься?

— Когда противники равны, волнения нет.

Неважно через чьи трупы придется перешагнуть — есть то, что необходимо защитить.

Не волнуйтесь, сегодня не полнолуние — кожу сдирать не буду.

— Господин судья, я протестую!

— Почему?

— Потому что это ломает всю мою защиту!

— Это моя вина, я должен был её защитить.

— Для защиты у неё был щит. Это война, здесь сражаются и гибнут, и ты ничего не можешь сделать.

Это ад. Нет. Это не ад обрушился на землю. Это мы только-только взглянули правде в глаза. Наш мир с самого начала был адом. Сильные всегда возвышались над слабыми. Они всегда решали, жить нам или умереть. И лишь благодаря моим друзьям, стремившимся быть выше всего этого, стоящих горой за такого слабака, как я, мне удалось прожить так долго. До них я был тем, кто нуждался в защите. Я мечтал стать таким же. Пройти наравне с ними весь путь до самой смерти. И вот чем всё обернулось.

Убийцей Лейра себя и отдаленно не считала. Если человеку понравился этот вид ланти – почему нет? Пусть пьет.

Умер?

Сердце отказало?

Ах, какое горе! Я буду очень долго плакать…

Лейри не была чудовищем. Но искренне считала, что, если на нее нападают, – она имеет право на защиту. Разве нет?