семья

— Надюшка, я очень тебя люблю, просто жить без тебя не могу. Да... Вот не знаю, как бы я утром просыпался без тебя. Ты моя самая нежная, самая любимая, лучше всех на свете, самая-самая-самая единственная моя Надюша.

— Почему ты мне раньше про это не говорил?

— Потому что ты никогда не просила

— Дурачок... Женщины никогда не просят, только всю жизнь знаешь как ждут?!

Это ты. Это всё ты. Знаешь, каждый день я наблюдал в больнице, как она медленно умирает. И я думал, как, чёрт возьми, мне поднять на ноги этого глупого ребёнка. Этого гиперактивного щенка, который продолжает рушить мою жизнь. Это всё ты. Это ты, Стайлз. Ты убил свою маму. Ты слышишь меня? Это ты убил её. А теперь убиваешь меня.

— Постой! Прости, что усомнилась, но не делай этого. Это не выход. Крестная, ты не такая. Я же знаю.

— Сомневаюсь.

— Нет, я знаю. Ты — моя мама.

Про секс же, в эпоху Tinder и Badoo, и вовсе говорить нечего. «Запретный плод» стал настолько доступен, насколько тривиален, настолько малоценен, что говорить о нём как о мотивирующей человека силе просто смешно.

Прежде сексуальность напрямую ассоциировалась с браком, а вступить в брак – это ведь была целая история. Роднились семьи, все должны были убедить всех, что и жених, и невеста соответствуют статусу, имеют достаточный уровень благосостояния, образования и т. д. и т. п.