Как о редкостной птице,
что давно угнездилась в груди,
чтобы петь свои песни,
я привыкла думать теперь
о мятежном сердце моем...
Как о редкостной птице,
что давно угнездилась в груди,
чтобы петь свои песни,
я привыкла думать теперь
о мятежном сердце моем...
Все ночи, проведенные в Стоура-Борге, на сыром убогом ложе, я представляла себе, как брожу по Флаге под открытым небом и кормлю воронов. Жестокие птицы, но мудрые, а если живое существо нельзя любить за доброту и мягкость, отчего бы не любить его за мудрость?
Полон страданий
И беден воистину
Мир это бренный.
Если бы птицею был,
Я б из него улетел.
Как жаль, что некоторым птицам суждено разбиться о небо, так и не добравшись до теплых краев.
Если вы знаете название птицы на всех языках мира, о самой этой птице вы все равно ничего не знаете… Лучше внимательно рассмотрите ее, понаблюдайте, как она себя ведет. Вот что действительно важно. Я очень рано понял разницу между «знать название чего-либо» и »знать что-либо».
Ce n’est pas toujours la fleur la plus belle
Qui sent le meilleur,
Ni l’oiseau montant sur la plus grande aile
Le plus haut rameur.
— О чём ты думаешь? — кота спросила птица,
Завидев, что хитрец на дереве таится.
— Я? — удивился кот. — Да ни о чём таком!
Мне просто хорошо сидеть под ветерком.
Ещё бы птичка здесь была со мной на ветке,
Уж я бы добрых слов не пожалел соседке!
— Ну что же, добрых слов и мне не занимать.
Я их тебе скажу, — но научись летать!
Летим со мной скорей! Как хорошо на воле,
Над крышей, в облаках, в моей крылатой школе!
Где крылышки твои? Без них, мой господин,
На этом дереве сиди себе один!