птицы

Я был, как птица. Как птица, которая может летать. Она ходит по земле, потому что ей и так хорошо, но если захочет... как только захочет, тогда взлетит.

— А ведь соловьёв в Америке нет.

— Да… Не прижились.

В небе ласточки — лишь силуэты.

Добывают птенцам пропитанье.

Засмотрелась на их пируэты...

Что мне слышится в их щебетанье?

И всё так же, уходя в себя, я продолжаю рисовать птиц... И иногда, заглядывая в зеркало, я замечаю, что сам — не больше, чем неудачный набросок птицы, написанный рукой неизвестного мастера на скомканном клочке случайной реальности.

— Ой, птички какие хорошенькие! За нами летят!

— Это вороны. Они ждут, пока мы сдохнем!

С грустью смотрел я,

как металась перед дождём

ласточек стая...

Так уж получилось,

Что заложником я стал.

Суета, нелюбимая работа,

Бегу с одного на другое…

В поисках счастья,

Улечу однажды я,

Как птица в даль,

К южным берегам.

Улетай, улетай, словно птица,

В небесах ты свободна кружиться,

Выше солнца и звёзд выше, только знай:

Никогда я тебя не забуду,

Буду ждать, буду вновь верить в чудо,

Вот и всё, а теперь улетай, улетай.

Временами хандра заедает матросов,

И они ради праздной забавы тогда

Ловят птиц океана, больших альбатросов,

Провожающих в бурной дороге суда.

Грубо кинут на палубу, жертва насилья,

Опозоренный царь высоты голубой,

Опустив исполинские белые крылья,

Он, как вёсла, их тяжко влачит за собой.

Лишь недавно прекрасный, взвивавшийся к тучам,

Стал таким он бессильным, нелепым, смешным!

Тот дымит ему в клюв табачищем вонючим,

Тот, глумясь, ковыляет вприпрыжку за ним.

Что влечёт наших северных птиц,

Прорубая тоннели сквозь воздух,

Возвращаться от южных границ

На холодные старые гнёзда?

Проплывают моря, города...

Ночь ружейными смотрит стволами...

Возвращаются птицы туда,

Где впервые взмахнули крылами.