Как о редкостной птице,
что давно угнездилась в груди,
чтобы петь свои песни,
я привыкла думать теперь
о мятежном сердце моем...
Как о редкостной птице,
что давно угнездилась в груди,
чтобы петь свои песни,
я привыкла думать теперь
о мятежном сердце моем...
Влюбленное сердце
Свирепствует,
Словно лев разъяренный,
Но нежности райская птица
Здесь же, рядом.
Распущенные
Долгие длинные пряди
Заструились мягким потоком.
Так и девичье сердце
Сокровенно-распущено.
О красоте сирен ходят легенды, но в кетонках течет королевская кровь, а это дарует особое великолепие. Величие, выкованное соленой водой и царскими привилегиями. Ресницы наши сотканы из ледяной стружки айсбергов, губы окрашены кровью моряков. Даже странно, что для кражи сердец нам вообще нужна песня.
Дрогнуло сердце,
Вдруг сделалось садом,
Вширь раздалась
Моя комнатушка -
От цветущих пионов.
Вы слыхали, как поют дрозды?
Под Москвой. Всего лишь час езды.
Нет, не те дрозды, не полевые,
Что сидят вдоль чёрной борозды,
А дрозды-волшебники. Дрозды -
Певчие избранники России.
Вот они расселись по лесам.
Зазвучали до самозабвенья.
Я их узнаю по голосам,
Звонких повелителей мгновенья.
Шапки прочь! В лесу поют дрозды.
Для души поют. А не для славы.
Я не хотел бы никакой другой жизни кроме той, что состоялась. Мне всегда хотелось быть первым. Я спешил на стройки Сибири, на целину, на Самотлор, первым из артистов полетел на остров Даманский, когда там случился конфликт с китайцами, первым был в Афганистане, Чернобыле. Я всегда считал, что певец в СССР больше, чем певец.