преступники и преступность

Некоторые люди странно устроены. Иные преступники трудятся до седьмого пота, подготавливая преступление, за которое попадают в тюрьму, а едва выйдя на свободу, начинают все сызнова и опять попадают в тюрьму. Если бы они вложили столько же стараний, столько же находчивости, выдумки, терпения в какое-нибудь честное дело, они бы жили безбедно и занимали высокие должности. Но так уж они устроены. Им нравится совершать преступления.

Только слабые совершают преступления: сильному и счастливому они не нужны.

— Одолжи мне машину.

— Одолжить? Надолго?

— Ну, если через два дня не верну — заявляй об угоне.

— Знаешь, я тут кое-о-чем подумал.

— О чем же?

— Хоть он и не наш подозреваемый, он все равно преступник и кого-то изнасиловал.

— К чему ты ведешь?

— Я знаю номер машины. И знаю, где он живет.

— Где же он живет?

— Он живет в Айдахо.

— Забавно. Я собиралась в Айдахо утром.

— Составить компанию?

— Давай.

Смертная казнь, милостивый государь, не варварство! — кричал он. — Наука признала, что есть врожденные преступники. Этим, батенька, все сказано. Их истреблять надо, а не кормить на государственный счет. Он — злодей, а ему на всю жизнь обеспечен теплый угол в каторжной тюрьме. Он убил, поджег, растлил, а плательщик налогов отдувается своим карманом на его содержание. Нет-с, вешать много справедливее и дешевле.

— Кто вы такие? Под кем ходите?

— Как и все, под Богом ходим. Только вот не знал, что «Бог» — это кличка.

— Почему ты пошёл в полицию, Брюс?

— Они всех прессуют, брат. Я рос в шахтёрском городке и много чего насмотрелся.

— И решил вытравить подлецов изнутри?

— Нет, решил поучаствовать.

Убийца разгуливает на свободе, живет по соседству. А мы ничего не можем сделать, у нас связаны руки, только лишь потому, что ты преступник, а я поджигательница. Это нечестно.

Конечно, остроги и система насильных работ не исправляют преступника; они только его наказывают и обеспечивают общество от дальнейших покушений злодея на его спокойствие. В преступнике же острог и самая усиленная каторжная работа развивают только ненависть, жажду запрещенных наслаждений и страшное легкомыслие.