пение

— Так она поет?

— Да, на непонятном ему языке.

— Может, на языке селки.

— Селки?

— Так тюлени разговаривают. А знаешь, почему она поёт?

— Почему?

— Так селки общаются под водой. Он не говорят, они поют.

— Так вот почему омары услышали её пение.

— Вы спятили? Как я буду петь с таким голосом?

— Помолчи. Петь буду я, а ты рот просто открывай. Доверься мне. Делай, как я говорю.

— Что за идиотизм?

— Что ты сказал?

— Ничего.

— Ну, поёте вы действительно прекрасно, а вот готовить вы не умеете. Вот это не рыба, не заливная рыба, это стрихнин какой-то!

— Вы же меня хвалили!

— Я врал! Я вру…

— Я серьёзно, потрясно поёшь! Ты певица, да?

— Чуть не стала ею. Но упала в обморок прямо на сцене. Я увидела, как много людей на меня смотрит — и конец карьере. А ты? Ты, наверное, тоже много поёшь?

— О, да, душ и мочалка в восторге от меня!

Двое из их компании пели совсем другую песню, один вообще не помнил ни единого слова, но глаза у всех одинаково горели от удовольствия.

Я пел, потому что мне было лень изучать игру на инструменте.

Я пою, а значит, и живу только для русских. Петь на другом языке, значит, вовлекать иностранцев в невыгодную сделку. Весь смысл моего пения исчезнет и люди уйдут разочарованными.

Я прирожденный артист. Когда открываю дверь холодильника и в нем загорается свет, мне сразу хочется петь.

— Куда едет собака-крымский царь? Собака!

— Какая это собака?! Не позволю про царя такие песни петь! Распустились тут без меня! Что за р-репертуар у вас? Надо что-нибудь массовое петь, современное: трали-вали, тили-тили, это нам не… тили-тили, это вам не трали-вали…