дождь

— Я люблю дождь. Разве это не причина для того, чтобы не прятаться от него?

На лице Алекса застыло удивление и непонимание. Он явно не ожидал такого ответа и не мог подобрать нужных слов. Неловкая тишина повисла над ними. Тоненькие ручейки спускались с его светлых волос, а голубые ясные глаза сузились.

— Люди — странный предмет, — продолжила Рин, — Они говорят, что им нравится дождь — и прячутся от него под крышами домов и шляпками зонтов.

Они говорят, что хотят перемен и лучшей жизни, но зачастую они не готовы к переменам и избегают чего-то нового, что изменило бы их прежнюю жизнь.

Они вечно чего-то боятся.

Они боятся быть отвергнутыми, одинокими, брошенными, забытыми.

Боятся сделать ошибку, сказать правду.

Они прячутся за стереотипами, которые сами же и придумали.

А я не хочу бояться. Не хочу быть такой как они, — её голос едва ли не сорвался на хриплый крик, а глаза стали наполняться слезами, но она лишь тихо прошептала:

— Не хочу быть такой… как они…

— Ты любишь дождь?

— Поговорим о погоде?

(— Радуешься дождю?

— Хочешь поговорить о погоде?)

В романе «Всего хорошего, и спасибо за рыбу!», четвертом в цикле Дугласа Адамса «Автостопом по галактике», водитель грузовика по имени Роб Маккенна является богом дождя, но не

знает об этом. «Он знал только одно — что его беспросветно унылые рабочие дни перемежаются мутными выходными,— пишет Адамс.— Тучи же, в свою очередь, знали только одно — что любят его и хотят всюду быть рядом с ним, чтобы он, не дай бог, не засох от безводья»*.

Маккенна презирает дождь, но знаком с ним настолько близко, что создает шкалу из двухсот тридцати одной разновидности дождя. Разновидность 11 — «освежительная капель»,

33 — «слабый, моросящий, дорога становится скользкой», 39 —«крупные капли». Грозы попадают в интервал от 192 до 213. Разновидность 127 — «синкопы по кабине». А меньше всего он любил номер 17 — «грязная бешеная барабанная дробь, когда дождь так сильно лупил по ветровому стеклу, что даже дворники включать было бессмысленно».

Прогулка под дождем — самое подходящее место для размышлений о людских пороках.