Белла Свон

Нет, не ранена, — соврала я. Хотя для доктора это правда: сердечные раны его не интересуют.

Ощущение, будто в груди сверлят огромную дыру, вырезают жизненно важные органы, оставляя глубокие раны, края которых потом долго пульсируют и кровоточат. Естественно, холодным рассудком я понимала: с лёгкими всё в порядке, однако хватала ртом воздух, а голова кружилась, будто отчаянные попытки ни к чему не приводили. Сердце, наверное, тоже билось нормально, но пульса я не ощущала, а руки посинели от холода. Свернувшись калачиком, я обхватила колени руками, казалось, так меня не разорвёт от боли.

Как же объяснить подоходчивее? Я ведь как пустая раковина, ветхий дом, совершенно не пригодный для жилья. Сейчас состояние медленно улучшается: в прихожей начались ремонтные работы, но ведь это лишь одна, малая часть здания… Джейкоб заслуживает чего-то получше крошечной комнаты с осыпающейся штукатуркой, которую даже солидные денежные вложения не вернут в нормальное состояние.

Единственное, что я знала, что чувствовала мёртвой душой и каждой клеточкой тела: любимый имеет над любящим колоссальную власть, может подмять под себя и сломать.

Мне хотелось, чтобы прикосновение его губ стало бы последним, что я запомню — детский сад, да, но всё же... И еще одна, совсем глупая причина, в которой я никогда не призналась бы вслух — пусть именно его яд отравит моё тело.

.... К тому же у нас кончается рыба. Осталось года на два, не больше!

— Я не могу взять тебя за руку?

— Нет, конечно, можешь… Но для тебя это значит немного другое, так что…

Чёрные глаза полыхнули такой ненавистью, что я невольно сжалась. В тот момент до меня дошел смысл выражения «убить взглядом».