человечность

Каждый человек в большей или меньшей степени человечен. Можно даже утверждать, что в среднем в людях больше человечности, доброты, чем бесчеловечности, жестокости. Если бы было иначе, то, раз возникнув, род Homo Sapiens постепенно дичал, неизбежно деградировал и со временем прекратил бы свое существование. То есть люди либо перебили друг друга, либо вернулись в животное состояние, в котором самосохранение рода обеспечивалось бы на уровне инстинктов. В действительности мы видим, что, несмотря на войны, составляющие позор человечества, на катастрофы, на все трудности экономического, социального и другого характера, продолжительность жизни растет, ее качество и комфорт повышаются, люди учатся преодолевать голод и бедность, болезни и социальную несправедливость; во все большем числе стран признаются и защищаются права человека и его свободы.

Я абсолютно убежден, что гуманитарное образование вольно или невольно двинется в ту сторону, куда зовет логика цивилизованного процесса. Гуманитарная составляющая техники, экономики, промышленности, средств коммуникации, международных отношений будет все возрастать. Посмотрите, например, на современную рекламу: ее фокус переносится с материальных свойств товара на ценностные свойства бренда, что способствует переходу от материального потребления к духовному освоению. Современное производство все более одухотворяется, индивидуализируется, очеловечивается. Каждый товар — это не просто вещь, а еще одна возможность для человека раскрыть себя, приблизиться к своему максимуму и абсолюту.

— Ты видишь себя таким же, каким тебя видят наши враги. Ты разрушителен, ты зол и ты сломлен. Ты... Ты словно затупленный инструмент. И ты думаешь, что тобой движут лишь... ненависть и злость. Что в этом твоя сущность. Но это не так. И все твои близкие знают это. Всё, что ты делал в этой жизни, хорошее и плохое, ты это делал из-за любви. Из-за любви ты растил своего младшего брата. Из-за любви ты сражался на благо всего мира. В этом твоя сущность. Ты самый заботливый человек на Земле. Ты самый самоотверженный, любящий человек, которого я когда-либо встречал. С самого начала нашего знакомства и с тех пор, как я вытащил тебя из Ада... И это знакомство изменило меня. И я проявлял заботу, потому-что так поступал ты. Я заботился о тебе. Я заботился о Сэме. Я заботился о Джеке. Я заботился обо всём мире из-за тебя. Ты изменил меня, Дин.

— Почему это похоже на прощание?

— Потому-что так и есть. Я люблю тебя.

Я бы очень хотел, чтобы мы все нуждались друг в друге.

— Сталинградская битва все еще идет?

— Да. От этой битвы зависит все. Но если даже немцы выиграют войну, это будет означать лишь то, что когда-нибудь им придется приложить гораздо больше усилий, чем если бы они ее проиграли. Они ничем не отличаются от нас, они никогда не отчаиваются. Они добьются успеха. Когда люди сплочены, они редко терпят поражение.

Он на мгновение умолк и остановился. — Я тебе кое-что расскажу. Я покажу тебе, насколько мы с ними схожи. Примерно год назад немцев охватила паника. Они сжигали деревни одну за другой, а жителей… Нет, лучше я умолчу о том, что они делали с жителями.

— Я знаю.

— Тогда я спрашивал себя: как немецкий народ все это терпит? Почему не восстанет? Почему смирился с этой ролью палача? Я был уверен, что немецкая совесть, оскорбленная, поруганная в элементарных человеческих чувствах, восстанет и откажется повиноваться. Но когда мы увидим признаки этого восстания? И вот к нам в лес пришел немецкий солдат. Он дезертировал. Он присоединился к нам, искренне, смело встал на нашу сторону. В этом не было никаких сомнений: он был кристально честен. Он не был представителем Herrenvolk'a, он был человеком. Он откликнулся на зов самого человеческого, что в нем было, и сорвал с себя ярлык немецкого солдата. Но мы видели только этот ярлык. Все мы знали, что он честный человек. Мы ощущали эту его честность, как только с ним сталкивались. Она слишком бросалась в глаза в этой кромешной ночи. Тот парень был одним из нас. Но на нем был ярлык.

— И чем это кончилось?

— Мы его расстреляли. Потому что у него был ярлык на спине: «Немец». Потому что у нас был другой: «Поляк». И потому что наши сердца были переполнены ненавистью… Кто-то сказал ему, уж не знаю, в качестве ли объяснения или извинения: «Слишком поздно». Но он ошибался. Было не поздно. Было слишком рано…

Сдерживая слёзы, я гляжу на небо и киваю. Герти так благодарна, невероятно благодарна, но ей не следует благодарить кого-то просто за то, что он обращается с ней как с человеком. Никто не должен за это благодарить.

I don't wanna die, but I don't wanna live like this

I just wanna feel something, I just wanna feel

I just wanna feel something, I just wanna feel

Something really real, so that I can really

Feel like a person again.

Сумерки богов приходят каждое утро, когда наш мир сияет ярче звёзд.

Они называют себя богами. Но когда они умирают, память о них уносит ветер. Да, небеса боятся меня. Не потому что я — божество, а потому что я — человек. Я — брат воинов, спящих под пшеничным полем. Я — брат сотни проигранных битв. Я покажу богам, кто я и кем могу стать!