бабочки

В воздухе, напоенном запахом водорослей, радужно переливалась бабочка. Один лишь миг ощущал он прикосновение ее крыльев к пересохшим губам. Но пыльца крыльев, осевшая на его губах, радужно переливалась еще много лет спустя.

Ах бабочка, что же ты дремлешь

Здесь, в поле, на стебле поникшем?

Цветок, на котором уснула,

Тебе предназначен судьбою.

С весны до морозов осенних

Порхала ты здесь опьяненно.

Ты утром

Росой на цветах упивалась.

Под вечер

Был сон безмятежен и сладок.

О если б в нирване, в нирване

Бесследно с цветами исчезнуть!

Так всегда бывает весной: посмотри как прекрасен мир! В такое время мне бывает жаль, что я не родился бабочкой... или цветком...

— Что ты сочинял? — боюсь шелохнуться я.

— Те снежные узоры, что помогают бабочкам летать. Я понимаю, Грэйс. Их обязательно должны сочинять люди, — шоколадный мальчик кивает ещё раз, а я не могу обернуться.

— Боюсь, — плачу.

— А ты не бойся, слышишь?

— Не могу.

— Бабочка, — шоколадный мальчик кладёт горячие ладони на мои плечи, а потом обнимает. В его объятиях я всё вздрагиваю и вздрагиваю, цепляюсь за длинные пальцы, тонкие чёрточки, заполненные морским воздухом и кристаллами. Я не вижу шоколадных глаз и мерцания на самой их глубине, но всё ещё не могу очнуться.

Она не тянулась к свету — она выбирала тьму.

Она не радовалась солнцу — она любила мглу.

Она не шла нормальной дорогой — она выбирала гать.

Она мечтала стать необычной бабочкой — а превратилась в обыкновенную бл... дь!

Нельзя взять цветистую бабочку за крылья и не стереть ее красочную пыль, не изменить ее узор, с которым, как с торжественным знаменем, впервые она вылетела на волю в Божье утро.

Иногда достаточно лишь немного света, чтобы превратить фобии в порхающих бабочек.

На свете есть, в сущности, только одна проблема... Как прорваться? Как выйти на волю? Как разорвать куколку и стать бабочкой?

Бабочки полет

Будит тихую поляну

В солнечном свету.