Фрайни Фишер

— Три мертвеца, Фрайни, это слишком, даже для тебя.

— Я их не заказывала, тетя Пруденс.

— Реймонд не трус, когда в детстве его поймали с корзинкой соседских персиков — он два часа просидел в полицейском участке, отец выпорол его, но он никому не сказал, что я все еще сижу на дереве.

— Видимо, вас он боялся больше.

— Что происходит между тобой и Джеком Робинсоном?

— Это долгая история.

— Краткую версию, пожалуйста.

— Он думал, что я погибла в аварии и теперь считает, что от меня слишком много беспокойства.

— Так и есть.

— Вот он и бегает от меня.

— Трус.

— Этот убитый как-то связан с нашими ворами?

— Эти воры уже «наши»?

— Если выедете сейчас, то будете здесь через два часа.

— Я соблюдаю скоростной режим!

— Ладно, два с половиной.

— Вы были актрисой?

— Я флиртовала со сценой, но она не ответила мне взаимностью.

— Это место преступления.

— Это склеп нашего родственника — Ролланд был крестником тети Пруденс.

— Это место преступления! Это тоже родственники?

— Сплошное кровосмешение — это вдова Ролланда, а это его лучший друг, воевал с ним вместе, после войны женился на его вдове. Кстати, они гостят у нас, так что если захотите поговорить с ними, вам придется навестить меня.

— Я впечатлен, вы отобрали у меня дело еще до того, как я понял, что веду его...

Женщина должна наряжаться, в первую очередь, для собственного удовольствия. После детства в ношенных фланелевых рубашках, так приятно ощутить на теле шелковое белье, мягкость лисьего меха, гладкость сатиновой юбки. А если это еще и нравится мужчинам, — что ж, это приятно.

— Оказывается французские власти отправляли запрос военным, а он целый месяц лежал на столе лейтенанта, затем попал на стол майора и затем генерала.

— Колеса международного правосудия вертятся медленно.

— Да, с Бертом бы не связались и до конца века.

— О, знакомое лицо.

— Вы знаете этого парня?

— Да, по происхождению русский, встречались в свете мельком.

— Тех двоих я тоже знаю. По происхождению негодяи, встречались в темном переулке.