— Я тебя убью!
— Я тебя умоляю, убить меня — это уже два года как неактуально!
— Итак, почему я здесь?
— Помочь мне установить истину.
— Я вам помогаю платить аренду.
— Это куда забавнее.
— Отбросив совершенно бессмысленное сочувствие, я бы сказал, что гроб предназначен для того, кто не высок ростом. Это, скорее всего, женщина.
— Не ребёнок?
— Детский был бы дороже. Этот из другой ценовой категории, но всё же лучший в своём классе.
— Одинокая ночь в Гугле...
— Не делай этого.
— Чего?
— Взгляд.
— Взгляд?
— Этот твой взгляд.
— Но я ведь его не вижу, не так ли? Это мое лицо...
— Да, и оно выражает мысль «Мы оба знаем, что здесь на самом деле происходит».
— Так и есть.
— Нет, я не знаю, потому это выражение лица меня и раздражает.
— Но почему вы отказываетесь от еды?
— Потому что голод обостряет умственные способности. Мой дорогой Уотсон, вы, как врач, должны согласиться, что при пищеварении мозг теряет ровно столько крови, сколько ее требуется для работы желудка. Я сейчас один сплошной мозг. Все остальное — не более чем придаток. Поэтому я прежде всего должен считаться с мозгом.
Нескольких слов будет достаточно, чтобы рассказать то немногое, что осталось. Любые попытки найти тела были абсолютно безнадёжны. И там, в глубине этого дьявольского котла бурлящей воды и кипящей пены, навсегда останутся самый опасный преступник и главный поборник закона своего поколения. Я буду считать его самым лучшим и умнейшим человеком, которого я когда-либо знал...
— Как ты узнал о курении?
— Как всегда, улика была у тебя под носом, Джон. Ты видишь, но не замечаешь.
— О чем ты?
— О пепельнице.
— Хочу глотнуть воздуха — идем гулять.
— Вообще-то, у меня свидание.
— Что?
— Это когда двое увлечены и проводят время вместе.
— А я что тебе предложил?
— Не совсем это... надеюсь.
— Я ничего в ней не вижу, — сказал я, возвращая шляпу Шерлоку Холмсу.
— Нет, Уотсон, видите, но не даете себе труда поразмыслить над тем, что видите.