— Кто автор?
— Какой-то Пикассо.
— «Какой-то Пикассо»... он ничего не будет стоить, поверь мне.
Титаник (Titanic)
Cлайд с цитатой— Я собирался выкурить эту сигару, когда найдем бриллиант. [выбрасывает сигару за борт]
— Сожалею.
— Три года все мои мысли были лишь о «Титанике». Я не понимал его... не чувствовал...
— Вот как все происходило: он зацепил айсберг правым бортом, дно будто бы азбукой Морзе пробило — тук-тук-тук. На борту, ниже ватерлинии, носовые отсеки стало заливать водой. Вода поднимается и переливается через водоограждающие перегородки, которые, к сожалению, доходят лишь до палубы Е. Нос погружается в воду, корма вздымается кверху, сначала помалу, а потом все быстрее, пока вся задница не поднялась в воздух. А зад был немалым — 20-30 тысяч тонн. Корпус не был рассчитан на такую нагрузку. И что дальше? Он раскололся, до самого киля. Корма падает горизонтально, нос уходит под воду и затягивает корму вертикально и наконец отрывается. Корма несколько минут стоит над водой, как поплавок, набирает воду и наконец тонет в 2:20 ночи, через два часа сорок минут после столкновения. Носовая часть падает и через полмили от места катастрофы врезается в дно на скорости 20-30 узлов — бам! Круто, да?
— Благодарю за подробный, глубокий, экспертный анализ, мистер Бодин. В жизни все выглядело иначе...
— Вы не понимаете — если вернемся — они нас потопят! Перевернут лодку!
— Не пугай. Ну-ка, женщины, наляжем на весла.
— Из ума выжила? Мы посреди Северной Атлантики! Вы хотите жить или умереть?
— Я ничего не понимаю, что вы за люди? Там же ваши мужья, ваши сыновья! Здесь же полно места в шлюпке.
— И станет на еще одно больше, если ты свой рот не закроешь!
— Произошла глупость. Я за борт переклонилась и чуть не упала. Я пыталась увидеть эти... как их... винты! И подскользнулась. Я бы улетела за борт, но мистер Доусон удержал меня, хотя сам чуть было не сорвался.
— Шнурки завяжи. Любопытно, дама подскользнулась, а ты и ботинки успел снять?
— Восемьдесят четыре года...
— Ничего, попытайтесь вспомнить хоть что-нибудь.
— Уже восемьдесят четыре года, а я все еще помню запах свежей краски... Самая лучшая посуда, свежая, накрахмаленная постель... «Титаник» окрестили кораблем мечты — таким он и был.
— Сынок, ты хоть представляешь себе, что ты делаешь?
— Не совсем.
— Ты отправляешься в змеиное кубло.
Непривычная компания? Помни, они любят деньги. Притворись, что у тебя золотая шахта и ты свой.
— Ты не подарок. Ты испорченная, избалованная соплячка. Но при этом ты восхитительная, прекрасная, потрясающая девушка, которую я только встречал. Дай мне сказать. Я не идиот. Я знаю, как устроен мир. У меня десять баксов в кармане и я ничего тебе не могу дать, я это понимаю. Но помнишь — прыгнешь ты и я за тобой... Я не уйду, пока не увижу, что у тебя все хорошо. И тогда я уйду.
— Все хорошо. И будет хорошо. Правда.
— Я тебе не верю. Тебя поймали, Роза, и ты погибнешь, если не вырвешься. Не сразу, конечно, ведь ты сильная, но однажды, тот огонек, что меня очаровал, этот огонек погаснет.
— Ты не можешь меня спасти, Джек.
— Нет... Это можешь сделать лишь ты.
— Холодная вода, как та, что внизу, сотнями острых кинжалов пронзает твое тело. Ты не можешь дышать, не можешь думать — все заполняет жгучая боль. Поэтому я не слишком-то хочу прыгать с тобой, но видимо ничего не поделаешь. Очень надеюсь, что ты передумаешь и прыгать не придется.
— Ты сумасшедший!
— Все так говорят, но при всем уважении, за бортом сейчас не я стою.