Гайто Газданов. Полёт

На похоронах были люди самых разных возрастов, преобладали, однако, старики, которых влекло туда двойное и противоречивое чувство: с одной стороны, неприятная мысль, что собственная смерть тоже не за горами и всё, к несчастью, приближается; с другой – побеждающая эти грустные соображения и явственно ощутимая радость, что умер вот этот самый Пьер, а они остались живы; они вообще приходили на все похороны, чтобы получить совершенно неотразимое доказательство своего собственного, хотя и временного, бессмертия.

0.00

Другие цитаты по теме

... Я раздумал умирать, потому что осознал одну простую вещь: если никому (кроме меня, естественно) не нужна моя жизнь, то и на мою смерть никто не обратит внимания. А я всегда лелеял надежду, что похороны будут пышными и слезливыми...

Вы знаете, я бы хотел, открыв глаза в возрасте Владимира Владимировича Познера (85), обнаружить, что я не в гробу. Вот это самое большое мое желание. А если все-таки я в гробу — хотелось бы, чтобы я сам, без посторонней помощи из него вышел. Ну, просто очередная примерка. Вот этого я бы очень хотел. А самое главное — я бы хотел себя видеть… да, еще я в принципе хотел бы видеть в этом возрасте! И хоть что-то соображать. Это важно.

Я красивый старик, боящийся стать беспомощным. В общем, диагноз — «старость средней тяжести».

Я не употребляю наркотики. Мне это уже не нужно. Я постарел, и если мне теперь нужен приход, нужно просто неожиданно встать со стула.

— Как прошли мои похороны?

— Капитан сказал о тебе много хороших слов.

— Портос даже слезу пустил.

— Жаль, что я это пропустил.

— Ты веришь в то, что добровольцы победят?

— Нет, совсем не верю, потому и разочаровываться не буду.

— Что вы суетесь? Что вы знаете о старости? Стареть — это скучное занятие.

— Но пока это — единственное средство долго жить.

— Д*рьмо какое. Вы все д*рьмо! И зачем я вообще пришла на эту вечеринку?

— Это не вечеринка, а похороны Хёрба.

— Хёрб умер?!

— Я полагаю, вы объявите охоту на это свирепое чудовище?

— Ну разумеется, меня осенила та же мысль, только... у меня есть идея получше.

— Какая?

— Я сделаю тебе превосходную деревянную ногу.

— А как же медведь?

— Будь уверен, Бидуэлл, лет через двадцать, старость расправится с медведем с большей жестокостью, чем это сделали бы мы.

— Возмездие согревает, сэр.

В любви молодые платят за то, что делают, а старики — за то, чего не делают.