Пополам пощады, пополам!
Каждому из нас — своё спасенье,
Каждому — хоть капельку прощенья.
Оба виноваты. Пополам!
Пополам пощады, пополам!
Каждому из нас — своё спасенье,
Каждому — хоть капельку прощенья.
Оба виноваты. Пополам!
Друзья уходят. Кто-то в счастье, кто-то в тень,
а кто-то в мир иной, не попрощавшись,
собой украсив смысл уже вчерашний,
а завтрашний вдруг обессмыслив день.
Наказывают: кто-то за поспешность,
кто за грехи, а чаще — за безгрешность.
Не идеальность не прощая мне,
и сами — кто в обиде, кто в вине.
Друзья уходят. Каждый раз больнее,
ведь мы с годами любим их сильнее.
И каждый раз так верим, что смогли
не меньше быть достойными любви.
Но снова не достойны. Снова нужно
из сердца вырывать друзей и дружбу,
поранившись о собственный же край:
привыкла к людям сильно? Отпускай!
Навечно ничего ведь не бывает.
А всё же... каждый раз до слёз пугает
от их ухода каменная мгла.
Любимые... Простите.
Не смогла.
Если для мечты ты ноль и зовут никак,
То к чему из пепла восстать пытаться?
Всё бессмысленно, разжимай кулак.
Не стучи в те двери, где нету счастья.
Разжимай кулак! И раскрой ладонь –
Может, в этом пепле найдёшь свой ключик?
Если всё сгорело, не будет войн,
Значит, больше нету всего, что мучило.
Значит, всё погасло: любовь и боль,
И надежды глупость, и страсти раны.
Если сердце в пепел, его закрой,
Пусть в последних искрах сгорают драмы.
Мне просто хотелось, чтоб меня не винили
И приняли – без условий и вечных жалоб.
Не тыкали пальцем и ногой не давили
Мои мечты. Не ломали б планов.
Шут с ними, с другими! Простить бы себя!
Наивность свою и ошибки в выборе.
Все говорят: «Надо жить, любя!»
Но что, если чувства тяжелыми гирями
Тянут на самое дно души –
К тёмным углам, где не место счастью?
Забудь все советы! Просто дыши!
Скройся, как под зонтом в ненастье.
Мне рядом с тобой не нашлось постоянной локации,
там место есть только тогда, когда нету других.
Тебе не нужны от меня ни слова, ни овации,
а мне – не хватает любви и восторга для них.
Мы просто попутчики. Что же… Наверно, приехали,
и каждому дальше с другими встречаться и жить.
Но всё-таки жаль, что закончилось тёплое лето,
а мне-то хотелось – на целую вечность продлить.
Распороты крылья, и перья ложатся на снег…
Не будет взаимной любви, и убита надежда.
Но жизнь не закончится. В тихом мелькании лет
у дружбы останется право на голос, как прежде.
И время покажет: кому там ещё повезло?
Лишь тем, кто любовь, как трофей, получил и припрятал?
У дружбы бывает надломленное крыло,
но тёплые, будто кошачьи, нежнейшие лапы.
Мне рядом с тобой не нашлось постоянной локации,
там место есть только тогда, когда нету других.
Тебе не нужны от меня ни слова, ни овации,
а мне – не хватает любви и восторга для них.
Мы просто попутчики. Что же… Наверно, приехали,
и каждому дальше с другими встречаться и жить.
Но всё-таки жаль, что закончилось тёплое лето,
а мне-то хотелось – на целую вечность продлить.
Любовь, достигая конца, оцарапать спешит.
Согрев поначалу, в финале до пепла сжигает.
А дружба из пепла тебя собирает и вмиг
по капле тепло и доверие вдруг возвращает.
Без пуха и перьев саднит поначалу спина,
уже не летается, небо предательски манит.
Но в дружбе с годами тебе возвратится сполна
и счастье, и смех, и глубокая нежность земная.
И, знаешь, бывает… из дружбы родится на свет
любовь без печали. Без боли. Другая. Простая.
И вдруг осознаешь: из прожитых дружеских лет
вся жизнь, как в апреле цветы, через снег прорастает.
— Как ты можешь оставить меня? Неужели для тебя нет ничего важнее мести?
— Это все, что у меня есть, Мишель. Больше во мне ничего нет, поэтому я такой...
— Брэндон, у тебя была я! Как бы тяжело ни было, я была с тобой.
— Я потерял тебя ещё тогда, когда оставил вас... Я потерял тебя тогда, когда отпустил после той ночи... Тогда, когда рассказал всем о нас и повёл себя, как полный эгоист.
Ты бы не простила меня, даже если бы хотела.
А если скажут, что нельзя прощать всего,
ты вспомни, сколько уж тебе самой простилось.
Не трать ни слова на обиды и на зло.
Цени свой свет. Не гасни, что бы ни случилось.