— Ты такой холодный!
— Зато за отопление платить не надо...
— Ты такой холодный!
— Зато за отопление платить не надо...
— А из чего ты сделан?
— Когда ногу отсидишь, остается покалывание. Думаю, из этого.
— Ты славно выглядишь, — ты относишься к тем редким женщинам, которых беременность делает неотразимыми.
— Беременность делает красивой любую женщину, просто ты не имел возможности это замечать...
— Ничего, стану кричать по-немецки.
— Ну, что ж. Можешь добавлять немного русской брани. Только обязательно с берлинским акцентом.
Когда человек так долго живёт для себя, перестаёшь верить, что он когда-то был готов умереть за других.
— А о чём поют?
— А тебе не один хер? Кайфово поют!
— Мне не нравится.
— Он, мудак, от Наутилуса прётся.
— В священном писании сказано: побеждай зло добром. А ты сразу драться!
— Да... добро... Знаю я эти песни. Стоит вас только послушать, как сразу окажешься в лапах у сатаны!
— Что ты говоришь, Кэт, какой может быть сатана, если я сам служитель церкви? Да он бежит от меня, как чёрт от ладана!
— Правда?
— Вот тебе истинный крест! Ты можешь смело поцеловать меня, дочь моя. Это будет вполне богоугодным делом.
Скоро нас здесь уже не будет. Это больше не игра. И нам надо крепко обо всем подумать.