Данила Багров

— Мать писала — на войне был?

— Да не, в штабе там отсиделся, писарем...

— А стрелять-то умеешь?

— Водили на стрельбище...

— Я имею право задержать вас ещё на трое суток до выяснения обстоятельств.

— Тебе надо?

— Фамилия?

— Багров. Данила Сергеевич. Семьдесят пятого года рождения. Вокзальная, двадцать два...

— Место работы?

— Дембель. Не отгулялся.

— Где служил?

— В армии...

— Пойдёшь к нам?

— Нет.

— Ты их охраннику руку сломал и глаз чуть не выбил. Не был бы трезвый, я б тебя посадил. Иди. Через неделю не устроишься на работу, поставлю на учёт.

— А я ему правда руку сломал?

— Не. Вывихнул.

— А этот... орал который, он кто там у вас?

— Режиссёр.

— А чё за песня-то была?

— «Крылья». Наутилуса.

— Тебя как звать-то?

— Гофман.

— Еврей, что ли?

— Немец.

— А! А то я евреев как-то не очень.

— А немцев?

— Немцев? Нормально.

— А в чём разница-то?

— Ну чего ты пристал?

— А о чём поют?

— А тебе не один хер? Кайфово поют!

— Мне не нравится.

— Он, мудак, от Наутилуса прётся.

— Где на Таганке?

— Вот за тем домом направо.

— За тем домом... Это театр На Таганке!

Ну, ты с этим особо не затягивай, простатит такое дело, брат: не встанет в нужный момент — и все.

— Чего надо?

— Дед, продай ружьё.

— Мильон!

— Неси!

— Хы, деньги наперёд давай!

— Долляры!

— Здесь мильон двесте. Тащи патроны!

— Привет. Что делаешь?

— Бегу.