— Мать писала — на войне был?
— Да не, в штабе там отсиделся, писарем...
— А стрелять-то умеешь?
— Водили на стрельбище...
— Мать писала — на войне был?
— Да не, в штабе там отсиделся, писарем...
— А стрелять-то умеешь?
— Водили на стрельбище...
— Вот ты говорил, город — сила, а тут слабые все...
— Город — это злая сила... Сильные приезжают, становятся слабыми, город забирает силу... Вот и ты пропал!
— А че это?
— Русский украинскую мафию пострелял. Пришел вечером в ресторан «Львов» и всех убил. О, сейчас гранатами с газом стрелять начнут.
— Ты-то откуда знаешь?
— Ты что, кино не смотрел?
— Я остаюсь! Я остаюсь! Я буду здесь жить!
(даёт «забитую» сигарету французу)
— Merci.
— А музыка ваша американская — говно.
— Music? Ah, oui, musique excellente.
— Ну чё ты споришь? Тебе говорят — говно музыка, а ты споришь.
— Musique!
— Да и сами вы… Скоро всей вашей Америке — кирдык. Мы вам всем козьи рожицы устроим… Понял?
— Чё ты к нему пристал, он француз вообще…
— А какая разница?
— Че ему надо? Раков захотел? Че тебе надо?
— Грязь говорит, грязная пища, раки со дна едят, их есть нельзя.
— Грязь. Чего? Да ты на себя посмотри, черный как сволочь. Ты «Мойдодыр» читал? А ну пошел отсюда!
— Вить, кончай, ладно. Негр, go go.
— Nigger? Whom you called nigger?
— Зря ты его негром назвал.
— А он кто?
— Афроамериканец.
— А какая разница?
— Ниггер – это для них ругательство обидное.
— Да меня в школе так учили: в Китае живут китайцы, в Германии немцы, в этом Израиле евреи, в Африке негры!
— Вот суки, раков не дали поесть.
— Чего надо?
— Дед, продай ружьё.
— Мильон!
— Неси!
— Хы, деньги наперёд давай!
— Долляры!
— Здесь мильон двесте. Тащи патроны!
— А о чём поют?
— А тебе не один хер? Кайфово поют!
— Мне не нравится.
— Он, мудак, от Наутилуса прётся.