антисемитизм

Антисемитизм может существовать и без евреев. Для антисемитов евреи всегда рядом.

Антисемит — это всегда (не «почти всегда», как я первоначально написал, а всегда) мелкий человек.

Из всех видов мракобесия, которые ожесточают человеческий нрав, нет ничего глупее антисемитизма.

Да, я еврей, и когда предки моего достоуважаемого оппонента были дикарями на никому не известном острове, мои предки были священниками в храме Соломона.

Антисемитизм есть зеркало собственных недостатков отдельных людей, общественных устройств и государственных систем.

Антисемитизм – мера человеческой бездарности. Государства ищут объяснения своей неудачливости в происках мирового еврейства.

Но в то же время материальную выгоду от Холокоста черпали все, независимо от национальности, возраста и пола. «В 1942 г. [в Гамбург] прибыло 45 судов с грузом нетто 27227 тонн вещей, отнятых у голландских евреев. Около 100000 жителей приобрело краденые вещи, продававшиеся на аукционах в порту». Между 1941 и 1945 гг. в Гамбурге почти ежедневно проходили аукционы еврейской собственности — при том что среди немецких городов Гамбург не был каким-либо особо привилегированным в этом отношении. Французский священник отец Патрик Дебуа во время работы по документированию массовых захоронений на Украине услышал от одного из местных жителей: «Однажды мы проснулись в нашем местечке, и на всех была еврейская одежда».

Антося Выжиковская (глубоко верующая крестьянка из-под Едвабне, которая три года укрывала на своем дворе семерых евреев) разъясняла журналистке Анне Биконт, что священнику в Польше она бы в этом никогда не призналась и что её дочь правильно поступила, выбросив в мусор медаль «Праведника Мира», которой Антосю наградили в Израиле — ведь её и так некому было показать. Добрые люди, прятавшие евреев, которые даже после войны всё время боятся, как бы об этом кто-нибудь случайно не узнал.

Сожжение едвабненских евреев дало тот же эффект, что применение из сегодняшнего арсенала боевых средств нейтронной бомбы,  — ликвидированы все собственники, при этом их материальные блага остались нетронутыми.