У одного индейского племени была такая казнь. Того, кого следовало убить, сажали в центр, окружали его и начинали отстукивать барабанами определенный ритм. Долго отстукивали. И так умело. Покуда у несчастного не разрывалось сердце. Жуть.
Когда ему сказали: «Афиняне осудили тебя на смерть», Сократ ответил: «А природа осудила их самих».
Смертная казнь: депортация преступника на тот свет.
Но вот на днях попадается мне короткая хроникерская заметка о том, как где-то во Франции казнили убийцу. Прокурор, который присутствовал при последнем туалете преступника, видит, что тот надевает башмаки на босу ногу, и — болван! — напоминает: «А чулки-то?» А тот посмотрел на него и говорит так раздумчиво: «Стоит ли?» Понимаете: эти две коротеньких реплики меня как камнем по черепу! Сразу раскрылся передо мною весь ужас и вся глупость насильственной смерти...
Что тут, чёрт подери, смешного?! Даже ты не стал бы смеятся на собственных похоронах!
— Мастер Тито, мне хотелось бы умереть, глядя в небо — головой вверх.
— Это невозможно — это привилегия дворян.
— Да как же? Перед смертью все равны. Со склоненной головой должны жить, с ней же и умирать. Это называется справедливость? Справедливость вечного города?
В его мыслях о близких не было сентиментальности — он сурово подводил итоги своей жизни, начиная понимать, как сильно любил в действительности тех людей, которых больше всего ненавидел.
Вы совершенное дитя, как это видно из ваших слов; иначе вы знали бы, что отменить смертную казнь — значит, разнуздать всякую непокорность и всевозможные беспорядки.
Привяжи меня к кометам, как к хвостам лошадиным, и вымчи, рвя о звездные зубья.
Пожалуй, быть повешенным легче, чем присутствовать при казни...
Скажите всем и каждому, что еще до заката у нас будет свадьба! Или повешение. В любом случае — повеселимся!
Cлайд с цитатой