А вдруг устроена в природе
совсем иная череда,
и не отсюда мы уходим,
а возвращаемся туда?
6.00
Мне симпатична с неких пор
одна утешная банальность:
перо с чернильницей — прибор,
которым трахают реальность.
Игорь Губерман. Третий иерусалимский дневник
Другие цитаты по теме
Cлайд с цитатойВопрос о том, что ожидает нас после смерти, так же бессмыслен, как вопрос, что ожидает Арлекина после костюмированного бала. Его ничего не ожидает, потому что Арлекин существует только как маска. Мне кажется, что правильнее говорить о том, что нас что-то ожидает в жизни. А смерть — это пробуждение от жизни. Но пробуждаемся от нее не мы, потому что мы сами — такая же точно иллюзия, как и все, что нас окружает. Умирая, мы просыпаемся от того, что считали собой. Кстати, в дневнике Льва Николаевича Толстого описан потрясающий сон на эту тему.
О, тоска! Через тысячу лет
Мы не сможем измерить души:
Мы услышим полет всех планет,
Громовые раскаты в тиши...
Наложить на себя руки можно всего по двух причинам. Первая — стремление убежать от чего-то или к чему-то. В этом есть рациональное зерно: если человек мучается от невыносимой боли, отчаяния или духовных метаний и нет ни малейшей надежды на излечение, то, возможно, есть смысл избрать уход в небытие. Но не очень-то разумно убить себя в надежде на лучшую жизнь или на обогащение гаммы своих чувств опытом смерти. Испытать смерть нельзя. Я не уверена даже, что можно испытать процесс умирания. Испытать можно лишь приготовление к смерти, но даже это лишено смысла, ибо впоследствии такой опыт не пригодится. Если после смерти нас ждет какая-то иная жизнь, мы все скоро в этом убедимся. Если же нет, то нам уже не представится возможности пожаловаться, что нас надули. Люди, верящие в загробную жизнь, вполне в ладу с разумом. Лишь им не суждено испытать последнее разочарование.
— Привет, сын.
— Отец?
— Привет, Джек.
— Я не понимаю, ты погиб.
— Да.
— Тогда как ты оказался здесь?
— А как ты здесь оказался?!
— Я тоже погиб?! Ты настоящий?
— Да, как и ты, как и то, что с вами произошло и все эти люди в церкви.
— Они тоже все погибли?
— Все мы когда-нибудь умираем, сын, кто-то раньше, кто-то позже.
— Но почему они сейчас все здесь?
— Здесь нет понятия «сейчас».
— Где мы отец?
— Вы все создали это место, чтобы найти друг друга. Самой важной частью твоей жизни было то время, что ты провел с этими людьми, поэтому вы все здесь, ты нуждаешься в этих людях, они все нуждаются в тебе.
— Для чего?
— Чтобы вспомнить,cмириться...
И понял я за много лет,
чем доля рабская чревата:
когда сгибается хребет —
душа становится горбата.
Не угаснет желанье, что движет нами —
Смерть мечтой одолеть, задуть вихрем пламя,
В грёзах ищем мы мёртвых, найти не в силах,
Быстро грёзы летят — всё же пламя быстрее,
В небесах опустевших, недоступное, реет,
Напрягаем мы зренье — очи тьма ослепила,
Да и слух уставший слабеет.
Наверное, это было бы неплохо – не исчезнуть совсем после смерти, а жить где-нибудь на облаках… или на звездах.