Алджернон Чарльз Суинбёрн

Уйдём. Нет, слёз она не станет лить.

Нам долго Сад Любви пришлось растить,

Но скуден урожай, и бледен цвет.

Кто хочет — убирайте, но косить

Уж нечего, и ни травинки нет.

А нам, кто сад растил, хоть век почить -

Ей слёз не лить.

Уйдём и отдохнём. Она не любит.

Ей наши песни и скучны, и грубы.

Устал я тропами Любви бродить.

А ей пускай поют другие губы!

Довольно нам в пустынном море плыть!

Пусть небеса цветут и славят трубы -

Она не любит.

Уйдём, оставим всё: ей всё равно.

Пускай все звёзды в золото одно

Мы превратили для неё, и море,

Как серебро, луной освещено,

О ней поёт, и с бурным валом споря,

Быть может, нам погибнуть суждено -

Ей всё равно.

О ветра путях кто же сможет узнать,

Его проследить в пустоте, в облаках,

Кто ласточки сердцу сумел рассказать

О ветра путях?

Не смогут осилить надежда и страх

Волн пенных, что вечно спешат разрушать,

Времён, обращающих сущее в прах.

Так жизнь и любовь, страшась ночи отдать

Надежды и думы, в закатных лучах

Плывут в водах времени — вечно блуждать

На ветра путях.

Нега бурных ночей или голод

По утрам, от тоски чуть дыша,

И хотя бренным телом ты молод,

Но устала душа…

Да даже если Бог будет искать очень тщательно,

Не услышит он ни звука;

Пусть ищет он в каждой моей вене

Не найдет ничего он там, кроме любви.

Мне чужд огонь дерзаний,

Скучны мне смех и стон,

Устал я от желаний

И жизнью утомлен,

Устал от роз унылых,

Цветущих на могилах,

Устал от грез постылых —

Мне нужен только сон.

Не угаснет желанье, что движет нами —

Смерть мечтой одолеть, задуть вихрем пламя,

В грёзах ищем мы мёртвых, найти не в силах,

Быстро грёзы летят — всё же пламя быстрее,

В небесах опустевших, недоступное, реет,

Напрягаем мы зренье — очи тьма ослепила,

Да и слух уставший слабеет.

Теперь вы двое связаны судьбой,

Ты телом с ним, со мной душой,

Один познал любви усладу,

Другой разлуки горечь пьет.

Да даже если Бог будет искать очень тщательно,

Не услышит он и звука;

Пусть ищет он в каждой моей вене,

Не найдет ничего он там, кроме любви.