На школьных балах всегда паршиво, не важно, сколько тебе лет.
Так – солнцем и листьями пахло десять, нет, даже больше лет подряд – накануне очередного учебного года. Школьного и институтского. Печальный запах безвозвратно тающей свободы…
На школьных балах всегда паршиво, не важно, сколько тебе лет.
Так – солнцем и листьями пахло десять, нет, даже больше лет подряд – накануне очередного учебного года. Школьного и институтского. Печальный запах безвозвратно тающей свободы…
Издевательства девочек не такие очевидные, так как нет синяков и ссадин, но это остается с тобой.
— Где ты таких умных слов нахватался?
— В школе, конечно! В нашем-то доме их отродясь не водилось!
— Да не съедят тебя там в этой школе.
— Не съедят... сожрут!
— Что бы ты про себя ни возомнил, все равно будет то же самое. Просто другая школа.
— Школа?
— А как же? Все в жизни — школа, только название меняют. Вот наш склад. Вместо директора — босс, вместо учителей — менеджеры, вместо уроков — выполнение заказов. Не выполнил заказ — тебя увольняют, выгоняют из школы. Слова другие, но все абсолютно то же самое. Школа.
Разобрали школу на дрова,
Нашим детством печи затопили,
Не поленья там горят — слова,
Те, что целым классом проходили.
Ужас, неужели придётся опять ходить в школу?! Я уж думал, отмучился…
— Так вот какая эта «школьная» жизнь. Она полна веселья!
— Разве ты не понимаешь, что в суровой реальности только утомительные уроки и адские экзамены?
Убитые президенты всегда имели право на почетное место в школьных учебниках. Все восхищались их дальновидностью, превозносили грандиозность их планов. В школах дети декламировали им восхваления. Другого бессмертия не существовало.
Боже мой! В классах сидят не ученики, а самые настоящие обезьяны. Дарвин был наивным мечтателем, я вас уверяю. Какая там эволюция, помилуйте! На одного здравомыслящего у меня целых девять орангутанов.