— Что ты предлагаешь? Свернуться калачиком и рыдать?
— Если тебе так станет легче, то да.
— Что ты предлагаешь? Свернуться калачиком и рыдать?
— Если тебе так станет легче, то да.
Вчера ты видела минусы того, что значит быть Кэррингтон. А плюс в том, что мы пойдём на всё ради друг друга. Ибо доверять в этой жизни можно только семье.
— Это наша династия.
— Нет, это не так. Фемпериал — мой. Но есть ли у меня время когда-нибудь поработать над этим? Нет, потому что я слишком занята, покрывая твои преступления.
— Женщин никто не спрашивает. Мы отдаём, отдаём и отдаём, пока не сломаемся. А я не хочу, чтобы это меня сломало.
— Вы сильнее, чем думаете, Клаудия. Без сомнения.
— А если нет?
— Желаю тебе удачи, Фэллон.
— Я не верю в удачу. Я верю в возможности. И сегодня я её не упущу.
Говоришь у каждого есть цена, Блейк Кэррингтон. Но знай одно. На меня ты ценник не повесишь.
— Ты убила моего отца, а мне сказала, что он меня бросил.
— Я защищала твою мать. Он был плохим человеком.
— Ты врала мне десять лет. Думаешь, ты хорошая?
— Предлагаю пого...
— Пошла вон!
— Уйди, Фэллон!
— Уйди!
— Да пошли вы, никуда я не уйду. Я хочу рассказать про эту чокнутую. Почему у чокнутой пистолет?
— Я вижу, ты сейчас на взводе. Но дело не в том, что ты женщина.
— Вау. Неужели? Каждый день я проводила с тобой в Кэррингтон Атлантик, помогая тебе построить эту компанию, и вдруг появляется Адам, и Блудный сын возвращается.
— А Адам тут при чём?
— Я всю жизнь боролась за уважение и положение, которое он получил всего лишь за два дня!
— Он долго был лишён того, что у тебя есть всю жизнь. Я ни в чём тебе не отказывал.
— Нет. Я боролась. Не ты отдал мне компанию, я вырвала её сама.
— Но не заслужила! Кэррингтон Атлантик была тебе не по зубам.
— Не по зубам? Зато, когда наше имя валяют в грязи, мои зубы внезапно оказываются крепкими!