У нас нету общего, то-есть, тебе нет 18-ти.
Я куплю нам вискарь на последнюю совесть.
У тебя мамины глаза, я в них опасный тип.
Твои зрачки с Луну, мои уже с Плутон.
Утром никогда не проснёмся мы взрослыми.
Ты хочешь от меня «Люблю» и за руку по дому,
Ощущениями острыми.
— Ты так говоришь, словно не любить виски — преступление! — возразила Брианна, улыбаясь Роджеру над чашкой.
Он приподнял брови и строгим тоном заметил:
— Но, моя дорогая, здесь Шотландия. И нелюбовь к виски — конечно же, преступление!
— Ах вот как! — воскликнула Брианна, имитируя шотландский акцент. — Остается лишь надеяться, что за это не предусмотрена смертная казнь!
— Что вечером будешь пить?
— Вечером? Я не буду.
— Опять начинается!
— Не хочу...
— Скажи сразу — водка или коньяк?
— Уиски.
— Ну и ну, кто вернулся после попытки утопить проблемы в спиртном.
— Я знаю ответ: мы.
— Но их не утопить, потому что проблемы умеют плавать.
— Заморозим их в глыбу льда.
— И искупаем этот лед в вискарике!
— Угостишь девушку виски?
— Я думал, ты пристрастилась к шампанскому.
— Важно не что пьешь, а с кем.
У виски был тот специфический вкус, который возникает после того, как вы вволю, до судорог, поплавали в холодной воде, часа два гребли при пронизывающем ветре, а перед тем несколько раз окончательно попрощались с жизнью.
— Еще рюмочку.
— Нет.
— Да ладно, пап, ты много работаешь, ты это заслужил!
— О, господи, у меня будет такое похмелье.
— Ты хочешь сказать, что хорошо выспишься? [в сторону] А Стайлз проведет время на самом нижнем кругу ада.
Cлайд с цитатой