Le piano que baise une main frêle
Luit dans le soir rose et gris vaguement,
Tandis qu'un très léger bruit d'aile
Un air bien vieux, bien faible et bien charmant
Rôde discret, épeuré quasiment,
Par le boudoir longtemps parfumé d'Elle.
Qu'est-ce que c'est que ce berceau soudain
Qui lentement dorlote mon pauvre être?
Que voudrais-tu de moi, doux Chant badin?
Qu'as-tu voulu, fin refrain incertain
Qui vas tantôt mourir vers la fenêtre
Ouverte un peu sur le petit jardin?
Ах, мидгардские песенки!.. Прежде я презирал эти маленькие горьковато-сладкие обрывки надежды и утраты, столь же короткие и милые, как жизни их создателей, столь далёкие от пения рогов и возвышенной музыки скрипок в моем доме; но сейчас... Ладно, я учусь видеть магию в них.
День утомленный лег и размяк
в душных кирпичных гнездах.
А вечер поспешно напяливал фрак,
черный,
в серебряных звездах.
Ишь, разошелся,
темнеет
и ну...
зовет черноокую ночку.
Тоже пижон,
а такую луну
забыл разорвать на сорочку...
А ночь отдавалась...
расстегивал медленно
бледный рассвет.
Когда же, нежно обласкав,
он обнажил ее жестоко,
она лежала в облаках
губами алыми к востоку.
Начни свой день с улыбки. Я с тобой,
И впереди у нас мгновенья счастья.
Пусть ночь уходит, светлой пеленой
Скрывая все вчерашние напасти.
Начни свой день с обычного: «Люблю!»,
С двух чашек кофе и с горячих тостов.
Пусть музыка разбудит тишину,
И станет на душе светло и просто.
Начни свой день с меня, я так хочу.
Давай отбросим маски и сомненья.
Когда ты рядом, всё мне по плечу,
В тебе своё я вижу продолженье.
Клоун цвета леденцов по имени Дрёма
Входит в мою комнату
На цыпочках каждую ночь.
Разбрасывает звездную пыль
и тихо шепчет: «Засыпай.
Теперь всё хорошо».
Я закрываю свои глаза,
И уплываю прочь
В волшебную ночь.
Последний луч за кровлей тихо сгинул,
В душе, как месяц, всходит лик тоски,
А вечер уж жаровню опрокинул
И по небу рассыпал угольки.
Взволнуешь Вселенную песнею,
Откроешь Миры свои шествием,
Будешь горой и туманами,
Солнцем над дальними странами.
Будь для Небес Полнолунием,
Тайною вестью безумия,
Звезды с собою зови,
Чувствуй, Дыши и Живи...
На лугу Касуга
цветет одинокая вишня —
и, как древний поэт,
предвечерней порой вещает
о щемящей прелести странствий...
Пока не поет их народ,
Песни еще не песни,
А когда их поет народ,
Сочинитель уже неизвестен.
Такая судьба, без сомненья,
Всем песенникам суждена,
Остаются их сочиненья,
Забываются имена.
Ты сделай так, чтобы в людях
Хранилась песня твоя.
Пуская не твоя она будет,
А каждого и ничья.
И из снов моих с утра бежишь проворно.
Крыжовник терпкий
Сладкая сирень
Хочу во сне твой видеть локон черный,
Фиалки глаз твоих,
Что слез туманит тень.
Cлайд с цитатой