В отношении Вселенной существует максима, которую я люблю повторять своим студентам: то, что не запрещено явно, гарантировано проявит себя.
Круглая Земля, микробы, вызывающие болезни, субатомные частицы — когда-то всё это казалось причудами и никто не знает, когда сегодняшняя научная фантастика станет завтрашней научной реальностью.
— Я вот большой поклонник гомеостаза. Ты знаешь, что это?
— Конечно, нет.
— Ну, разумеется, нет. Гомеостаз — это способность системы сохранять постоянство своего внутреннего состояния и устойчивость физиологических функций организма, таких, как температура или ph.
— Худшая сказочка на ночь, что я слышала.
— Дело в том, что я не люблю перемен. Поэтому, несмотря на твои чувства, я хочу, чтобы ты продолжала встречаться с Леонардом.
— ...
— И еще, раз уж у нас зашел такой разговор — ты стала пользоваться другим шампунем. Мне не нравится этот новый запах... Прошу, прекрати это безумие и вернись к зеленому яблоку.
В этом мире всё устроено очень просто, иначе ничего бы не работало, проблема в том, что этой простоты слишком много.
С момента учреждения Нобелевской премии прошло 115 лет. Медаль с профилем симпатичного динамитчика стала главным критерием так называемой «научности». Разумеется, с этим не всегда соглашаются те, кому она не досталась и не достанется. Но сегодня не существует более авторитетного регистратора достоверности и важности знаний, чем премия Альфреда Нобеля.
Конечно, Нобелевский комитет не всегда был безупречен в своих оценках «персонального вклада» ученых. Случалось, что он обижал великих и прославлял незначительных. Впрочем, это касалось только персоналий. Непосредственно сами дисциплины, расширявшие знания о вселенной и её содержимом, регулярно осыпались нобелевским золотом. Физиология пищеварения, реликтовое излучение, генетика и квантовая механика всегда получали то, что им причиталось по праву.
За последние 500 лет наука сотворила немало чудес главным образом благодаря готовности различных государственных структур, корпораций, фондов и частных спонсоров вкладывать миллиарды в исследования. Эти миллиарды сделали для картирования вселенной, картографирования нашей планеты и каталогизации животного царства больше, чем Галилео Галилей, Христофор Колумб и Чарльз Дарвин.
Для того чтобы наука работала на человека, а не против него, необходима мораль. Основа морали — 10 заповедей. Во времена социализма их заменили моральным кодексом строителей коммунизма. А ведь практически это были переформулированные те же христианские заповеди! И, скажем, мои родители – атеисты – были людьми строгой морали. Науке необходимо стремиться к достижениям, но обязательно должна быть религия, которая заботится о морали. Чтобы научные открытия улучшали жизнь людей и экологию Земли, а не уничтожали человечество вместе с планетой. Я не согласен с теми, кто противопоставляет эти две области. Религия занимается душой человека, а наука – умом, телами. У всех свои задачи. Они дополняют друг друга, а не противостоят. Бездушный, неверующий ученый может изобрести не только средство для повышения урожайности, но и химическое оружие, способное отравить все живое. Мораль, которую несет религия, призвана это предотвратить. Я считаю, что наука и религия важны в равной мере, но они должны не мешать друг другу, а помогать. Только их единство может спасти человечество. Взаимодействие религии и науки гораздо важнее, чем их противопоставление. Ты веришь, что человек произошел от обезьяны, – ну и бог с ней. Не веришь, что Бог сотворил человека, – Бог с тобой. Но десять заповедей выполняй. И лучше верить в Бога, чем ни во что не верить...
— Ах квантовая физика, отрада глаз моих!
— Приятно слышать...
— Это все равно, что смотреть на вселенную в обнаженном виде!
Канеман и Тверски заметили, что люди способны всерьез задуматься о, казалось бы, маловероятных явлениях, если вовлечь их в обсуждение подобных явлений и дать почувствовать, что эти события не так уж нереальны. Например, если спросить человека, какова вероятность гибели в авиакатастрофе, он, скорее всего, завысит цифру.
Из представления о том, что пространство и время образуют замкнутую поверхность, вытекают также очень важные следствия относительно роли Бога в жизни Вселенной. В связи с успехами, достигнутыми научными теориями в описании событий, большинство ученых пришло к убеждению, что Бог позволяет Вселенной развиваться в соответствии с определенной системой законов и не вмешивается в ее развитие, не нарушает эти законы. Но законы ничего не говорят нам о том, как выглядела Вселенная, когда она только возникла, – завести часы и выбрать начало все‑таки могло быть делом Бога. Пока мы считаем, что у Вселенной было начало, мы можем думать, что у нее был Создатель. Если же Вселенная действительно полностью замкнута и не имеет ни границ, ни краев, то тогда у нее не должно быть ни начала, ни конца: она просто есть, и все! Остается ли тогда место для Создателя?
Если смотреть на землю по спутниковым картам, города напоминают какое-то кожное заболевание. Серые, неряшливые круги похожи на лишай или какой-нибудь разросшийся грибок. Да так оно, по сути, и есть. Во вселенной столько разных вещей, которые повторяются по схожему принципу, но в разных масштабах. Те же электроны крутятся в атомах, совсем как планеты в солнечной системе. А, скорее всего, Земля — это тоже просто электрон в чём-то, существующем в ином измерении размеров. Болезнетворные бактерии и грибки делают то же самое, что и люди. Они не хотят вызывать болезнь, а просто обустраивают поверхность кожи для своей жизни. Остаётся надеяться, что космический врач не пропишет Земле антибиотики.
Cлайд с цитатой