Твои руки безумные раздевают сознание,
обрывай тормоза и включай зажигание!
Твои руки безумные раздевают сознание,
обрывай тормоза и включай зажигание!
Все хорошо. Болит? Слегка. Слегка болит, слегка болею. У вас холодная рука и обжигающая шея.
Но каждый божий день упрямо и настойчиво сжимая круг, меня преследует по памяти непостижимость твоих рук.
Пожалеешь людей и начнешь их любить по-иному: Молча. Глядя в сердца. Гладя слабую птицу души. Разбивая стихами и криком застывшую кому — одиночество женщин, усталость молчащих мужчин.
Не умоляй, не жди, не требуй, мой мальчик, ты пока что жив. Ты расплескался вплоть до неба, ты половодье, ты прилив.
Странная женщина: тонкая, тихая, вяжет судьбу и сидит у окна. Время ее не стремится, не тикает — медленно льется подобием сна. Звездное небо в ней, рядом с ней холодно, но без нее — словно нечем дышать. Тихая, тонкая, острая. Больно мне. Острая, вечная, словно душа.
Ты видишь? Тоска нелечимая стоит у меня за спиной. Уедем в деревню, любимая, уедем дышать тишиной.
Она меня любит как график, по датам, по числам морей и пустынь. Она заползает мне в душу до глуби и губы брезгливо кривит. Она меня любит, конечно же, любит. Но страшно от этой любви.
Держись за пыл метаний и скитаний, держись за жажду знать и жажду жить. Пока ты молод, смел и хулиганист, пока в глазах сложились витражи.