Мы зарабатываем на жизнь тем, что получаем; мы живем тем, что отдаем.
Школа не имеет ничего общего с образованием. Это институт контроля, где детям прививают основные навыки общежития.
Мы зарабатываем на жизнь тем, что получаем; мы живем тем, что отдаем.
Школа не имеет ничего общего с образованием. Это институт контроля, где детям прививают основные навыки общежития.
Меня часто спрашивают: «За что мы сражаемся?». Могу ответить: «Перестанем сражаться — тогда узнаете.»
Оглядываясь на пережитое, я вспоминаю рассказ об одном старике, который на смертном ложе поведал, что его жизнь была полна неприятностей, большинство из которых так и не случилось.
— Мистер Черчилль, скажите, в чем секрет Вашего успеха?
— В экономии сил: не стой, если можешь сидеть; не сиди, если можешь лежать.
Наша жизнь как дорога с односторонним движением, и важно не пропустить свой поворот, ведь пути назад уже не будет.
Это очень важно, чтобы между тобой и всем остальным миром было стекло. Плоский экран. Если стекло есть, всё О’к. Можешь считать, что жизнь – это просто кино. Если нет, приходится признать, что творящаяся на свете задница имеет какое-то отношение к тебе… Какое-то очень серьёзное отношение.
Все при дворе имеют гордость, и все — фигуры в игре. Во многих играх сразу — одни игры связаны с убийством, другие — со страстью, — но лишь одна игра имеет значение в конечном счете, а все другие — лишь часть ее.
Мы – яблоки, надкусанные жизнью.
Мы – райские.
Любили, ненавидели, дружили
По-разному.
Для яблок нежеланье в гроб ложиться –
Заразное…