Страдания могут быть не только физические. Ты не слыхал о людях, которые имеют все, что только можно пожелать, и при этом отчаянно страдают?
– Почему?
– Потому что им больше нечего желать.
Страдания могут быть не только физические. Ты не слыхал о людях, которые имеют все, что только можно пожелать, и при этом отчаянно страдают?
– Почему?
– Потому что им больше нечего желать.
Фрейд и его последователи неустанно напоминают нам об одной истине: каждого из нас раздирают и тащат в разные стороны два противоположных желания — мы хотим смешаться с миром и исчезнуть и одновременно хотим удалиться в цитадель нашей самостоятельности и уникальности. Оба эти желания, если они чрезмерны, порождают несчастье. Нас пугает наше собственное ничтожество, и многие наши дела скрывают за собой прозрачную попытку отогнать от себя этот страх.
Не то, что есть, вызывает в нас чувство нетерпения и страдания, а то, что оно не такое, каким оно должно быть.
— Если очень чего-нибудь хочешь, если твердо веришь в то, что это случится, это исполнится.
Существуют две истины – о страдании и возникновении страдания. Главная причина страданий – в неуемности человеческих желаний. Однако эти желания не ведут к счастью. Они либо неисполнимы, и это приносит печаль, либо исполняются, и тогда мы убеждаемся в эфемерности своего счастья, а страх потери лишает его смысла. Но мы продолжаем желать вновь и вновь, и именно эта ненасытная жажда толкает нас от одной вереницы страданий к другой.
Кто-то был первым, а кто-то вторым, а я хотел быть за чертой,
Там, где кончается розовый дым, и где я останусь с тобой...
– Видел бы ты их, Сэм. Эту жизнь. Ты был такой соплёй.
– Значит, там мы не дружили?
– Нет.
– Ясно. А я думал, это идеальная фантазия.
– Это желание. И я желал, чтоб мама была жива… но тогда мы бы не стали охотиться, и тогда мы с тобой не… Ну, ты понял.
– Да. Я рад, что всё так. Я рад, что ты вырвался. У другого бы не хватило, и он бы остался.
– Я везунчик. Только знаешь, вы с Джесс… мама увидела бы внуков.
– Да, но, Дин… это грёзы.
– Знаю. Но я хотел остаться. Я так хотел остаться. После того как папа… я постоянно думаю, во что нам обходится работа. Столько потерь… и столько… напрасных жертв.
– Но благодаря тебе, живы люди. Так надо, Дин. Пусть несправедливо и… жутко больно, но… так надо.
В свой сон зову тебя в ночи,
Чтоб пить из губ твоих дыханье,
Нет, нет, не говори, молчи,
Пусть будет таинством свиданье.
Не говори мне лестных фраз,
Что хочешь вымолвить, я знаю,
И в колдовстве зелёных глаз,
Я безвозвратно пропадаю.
Устами Ангела печать
Мечты наложена на душу,
И неземную благодать
Святым признаньем не нарушу.
В мой сон приходишь ты в ночи,
Чтоб пить из губ моих дыханье,
Нет, нет, не говори, молчи...
Исполнит вещий сон желанье.
Я не верю в жалость к себе. Думаю, что жалеют себя те, у кого много свободного времени. Вместо того, чтобы мечтать о чуде, нужно учиться делать чудеса своими руками. Но Вселенная знает способ наказать за потаенные секреты и желания; и чем сильнее я люблю своего сына — чем больше он становится звездой, вокруг которой вращается моя жизнь, — тем чаще представляю себе, кем могла бы стать, представляю себе женщину, которая как-то затерялась в рутине воспитания ребенка-аутиста. БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ В СВОИХ ЖЕЛАНИЯХ.