Воля неба – мы будем говорить. Мой путь пересек твой, и дай отдых гневу. Я знаю узор на своей скорлупе.
Прошлое может ударить — если мы сами этого хотим. И мы можем привыкнуть к боли, даже полюбить её.
Воля неба – мы будем говорить. Мой путь пересек твой, и дай отдых гневу. Я знаю узор на своей скорлупе.
Прошлое может ударить — если мы сами этого хотим. И мы можем привыкнуть к боли, даже полюбить её.
— Что ты делаешь, когда в игре тебя сбивают или полосуют на кусочки?
— Перегружаюсь и иду по-новой.
— Вот именно. К этому быстро привыкаешь. Веришь, что смерть обратима...
— Она и так обратима.
— ... и всегда можно начать заново. Вместо ярости остаётся азарт. Вместо ненависти — честолюбие. Вместо страха — обида. Ты можешь быть асом в лучшем пилотажном симуляторе, но грохнешь свой корабль на первой же посадке. Можешь быть снайпером лучше мршанцев, но не подстрелишь врага даже из интеллектуальника. Ни один профессионал не играет в игры.
Меняются люди. Империи вечны — даже рассыпаясь в прах они продолжают жить. Неизменными, победоносными — в кадрах хроники, в строках летописей. Меняются люди — им сложнее. Даже оставаясь бессмертными они умирают.
— Китайцы говорят: «Лучшее время посадить дерево — двадцать лет назад…»
— Я знаю продолжение этой фразы, — сказал Бэзил. — «Следующее лучшее — сегодня».