Сердце моё разрывалось на части между любимой и далью зовущей.
Вырвался я из сладких объятий, плен её глаз надо мною не властен.
Однако, осталась она, боль свою дождём заливая.
Не по душе мне клетка в её глазах.
Сердце моё разрывалось на части между любимой и далью зовущей.
Вырвался я из сладких объятий, плен её глаз надо мною не властен.
Однако, осталась она, боль свою дождём заливая.
Не по душе мне клетка в её глазах.
Истинный смысл отрицания не в возможности говорить «нет». А в отрицании самой возможности отрицания. Таким образом, абсолютное отрицание — полное отсутствие свободы. Или смерть. Смерть как отрицание бытия…
Человек свободен, только если он может выбирать. А выбирать он может, только если знает достаточно много, чтобы сравнить.
Наши дома — это наши тюрьмы; но мы обретем в них свободу, если сумеем украсить их по нашему усмотрению.
На свободе жить очень трудно. Потому что свобода одинаково благосклонна и к дурному, и к хорошему. Разделить же дурное и хорошее не удается без помощи харакири. В каждом из нас хватает того и другого. И все перемешано...
Вопрос: Есть ли в мире положения, в которых человек мог бы пользоваться полнейшей свободой?
Ответ: Нет, потому что вы все нуждаетесь друг в друге, как малые так и большие.
Cтрах — это свобода. А подчинение — освобождение. Противоречие есть истина. Таковы законы этого мира.
В этой местности [Слободе] мы нашли почти все европейские народности. Немецкий язык употребляется повсюду, у иных даже в собраниях и его знают все живущие тут иностранцы, но сверх его каждый старается изучить и употреблять и русский язык. Приходится восставать против безобразий и преступлений, а это здесь труднее, чем где-либо, так как, за что в других странах правосудие наказывает мечом и огнём, здесь по большей части признаётся не подлежащим взысканию;... Здесь все живут в хаосе и каждый кричит: «это свободная страна»!