Петр Георгиевич Щедровицкий

Понятие «свободы» принадлежит к числу наиболее употребимых и, как это водится, наименее отрефлектированных понятий европейской философской мысли и европейской культуры в целом. Я думаю, что этот феномен, т. е. феномен постоянного использования названного категориального понятия и отсутствия какого-либо предметного содержания, которое может быть положено как ответ на вопрос «Что есть свобода?» — связан с тем, что это понятие принадлежит к классу так называемых рамочных идей. Грубо говоря, рамочные идеи — это идеи, которые ни при каких условиях не могут быть определены.

Промышленная политика как самостоятельный государственный инструмент управления окончательно оформилась только в индустриальном обществе. Она зиждется на вере в способность решения экономических и социальных задач за счет технико-технологических мероприятий, реализации инженерных решений.

Едкий и одновременно горький диалог Луначарского со слушателем «института красной профессуры», на вопрос которого: «Кого можно считать образованным человеком?»

«Того, кто имеет три университетских образования, первое из которых получил его дед, второе – отец, а третье – уже он сам».

Видимо, именно в силу такой «образовательной преемственности» университеты никогда не любили и не любят реформ и переворотов (в отличие от некоторых студентов – особенно недоучившихся).

В «Диалектике реального и феноменологическом методе у Гегеля» (1947) А. Кожев связывает диалектический характер тотальности бытия и реальности с присутствием в ней отрицающего начала, то есть осуществляемой человеком свободы. Кожев говорит так: Свобода, которая реализуется и обнаруживается в качестве диалектического или отрицающего Действия, есть, вследствие этого, и по самой своей сущности, творчество. Ведь отрицать данное не переходя в ничто – это значит творить нечто, до сих пор не существовавшее; это именно то, что называется “творчеством”. Иными словами, действительно заниматься творчеством можно лишь отрицая реально данное

В случае кризиса нефти природный газ станет чрезвычайно дорогим (цены на нефть и газ как взаимоконвертируемые углеводороды носят связанный характер). Методом перебора остается только атомная энергетика как единственная технологически отработанная возможность удовлетворения растущего спроса на электроэнергию.

По крайней мере, до того момента, пока не будут развернуты в промышленном масштабе энергетические технологии нового поколения

В ХХ веке «развитие» из объекта размышления узкой группы Европейских философов превратилось в предмет живого творчества масс. На смену гегелевской утопии поступательного спиралевидного развития абсолютного Духа пришел герой нового времени — индивидуальный предприниматель, описанный в этом качестве Й. Шумпетером в 1911 году в своей знаменитой работе «Теория экономического развития». Именно предприниматель, по мысли Шумпетера, реализует возможности развития за счет инновационных проектов — всегда временных и локальных, но мотивированных установкой на получение прибыли, как эффекта от открытия нового рынка.

Человек может действовать (трудиться и бороться), руководствуясь даже ошибкой и заблуждением. Он в силах некоторое время удерживать ее в «природе» (как минимум, в реальности своего мышления, мотивации), но именно в таком удержании ошибки обнаруживается, что ложное не абсолютно ничтожно. Рассогласование с реальностью само вполне реально, а потому участвует в судьбе человека (например, в качестве идеала, замысла, проекта). Всякое заблуждение предполагает свой уникальный путь исправления и некое позитивное содержание. Труд и борьба направлены на «исправление» ошибки, то есть к утверждению истины, чем они обеспечивают качественные сдвиги в истории.

Наш основной тезис состоит в том, что у психологического профессионального сообщества в новом веке существует чрезвычайно значимая миссия. Эта миссия состоит в продвижении инновационной модели развития в целом и ее отдельных составляющих в самые различные отрасли и сферы деятельности. От того, как будет происходить подобное продвижение зависит, на наш взгляд, и место России в мире, и конкурентоспособность отдельных экономических и социокультурных проектов и, (важно!) — адаптационные возможности отдельного человека. Таким образом, принятие этой миссии позволит психологии реализовать свою систему ценностей и свой гуманитарно-технологический потенциал.

Культурная политика призвана производить новые смыслы в коммуникации и понимании, создавать культурные гештальты, конструировать новые представления и за счёт этого — формировать пространства для возможных и допустимых в данных рамках поступков и действий. Освоение нового пространства требует изменения самого человека и способов организации его активности.

... придётся признать, что СССР, а значит наши деды и отцы, проиграли глобальную конкуренцию не из-за происков мирового империализма или ошибок//перегибов отдельных лиц, а онтологически. Из-за ложной картины мира.

При этом, мне было ясно, что эти социальные последствия все равно рано или поздно наступят; они неминуемы. Но если ничего не делать, то во-первых, они наступят не «завтра», а когда-то позже и, во-вторых, можно будет сделать вид, что они происходят как бы сами-собой, «естественно», независимо от наших желаний, как меняется иногда погода.

С четким пониманием, что время буквально утекает между пальцами, как песок, я в тот момент написал манифест, который так и назвал: новое дело.