Петр Георгиевич Щедровицкий

Термин «организация» в системомыследеятельном подходе имеет, по крайней мере, два различных смысла: один раз мы говорим о деятельном отношении, а второй раз – о некоторой конструкции или форме. Оба эти момента должны быть учтены и органически связаны в одном деятельностном представлении.

«Организация» является одним из основных отношений в деятельности и соответственно этому понятие «организация» стоит в одном ряду с такими понятиями, как «трансляция» и «реализация». Это отношение между двумя системами деятельности, когда одна система становится “объектом” другой системы деятельности; следовательно, родовым для понятия организации является понятие оргтехнического отношения; организация есть вид оргтехнического отношения. Вместе с тем организация – особый тип организованности деятельности, порожденный этим отношением и оставшийся в квазиестественном виде в той системе деятельности, которая была объектом организационной деятельности.

Согласно Кожеву, исходно лишь желание, отталкивающееся от желания другого, способно перевести непосредственное самоощущение и полную поглощенность предметом созерцания в осознание себя: собственных границ (в том числе границ собственного желания и возможностей), несоизмеримости разных желаний, нехватки наличных предметов для удовлетворения вожделения. Различие животного желания (потребности) и человеческого желания (желания желания) «вписано» в самого человека, поскольку тот является также и животным, подобным прочим. Тем не менее как человек он превосходит в себе чисто животное желание, направленное в конечном итоге на сохранение жизни, и рискует ею, чтобы добиться признания со стороны другого. Без поиска признания со стороны другого невозможно никакое движение на пути исполнения желания желания. Именно это обстоятельство кладет начало т. н. «диалектике господина и раба».

Таким образом, если Желание посягает на не-Я «природное», то Я тоже будет «природным». И это природное Я, целиком зависимое от природного предмета, может раскрыться себе и другим только как Самоощущение. Ему никогда не достичь Самосознания.

Для того чтобы возникло Самосознание, нужен не-природный предмет Желания, что-то, что превосходило бы налично-данное. Итак, только такое Желание, предмет которого — другое Желание, взятое как таковое, сотворяет посредством отрицающего и ассимилирующего действия, приносящего удовлетворение, некое Я, по существу иное, нежели «Я» животное.

Расскажу курьёзную историю. Когда в 1980 или 1981 году Георгий Петрович (Щедровицкий) делал доклад в НИИ ОПП о методе ОДИ, на него случайно попала американская делегация. Среди них был советник Буша-старшего по вопросам образования. Прослушав первую часть доклада, он вдруг достал из кармана калькулятор и стал что-то считать. По завершении он спросил ГП: «Правильно ли я понял, что в игре принимает участие 100-120 специалистов и она длится 7/8 дней? Скажите, а кто Вас финансирует». ГП ему отвечает: «Никто. Люди берут отгулы или отпуск за свой счёт. Едут через всю страну для того чтобы принять участие в игре. Заказчик предоставляет пансионат или зал для проведения мероприятий. Команда работает бесплатно». «Я все понял — сказал американец. Вы не можете говорить. Но я понял. Есть только две организации в мире которые могут позволить себе такие расходы. Пентагон и Министерство обороны СССР. Спасибо!».

... будущее не только приходит, но и делается нами в соответствии с нашими политическими и социокультурными идеалами.

В докладе «Христианское происхождение науки» (1964), посвященном памяти А. Койре, Кожев обращается к определению взаимосвязи между господствующей теологией эпохи и допущением «математизации» материи. Он показывает, как языческая теология, сохранявшаяся в ядре философских учений античности и отчасти Средневековья, препятствовала «количественной» интерпретации природы. Скачок в развитии «математического естествознания» Кожев связывает, в частности, с христианизацией языческой философии и науки (но не в лице представителей схоластики, а в лице Декарта, Канта и др.).

Сущность человека фактически реализуется лишь через поступок или серию поступков, как субъектно организованных действий, принципиально изменяющих исходную ситуацию действующего субъекта; при этом, поступок является, скорее, способом оформления человеком своей внутренней формы как основания для рациональных решений, чем воплощением предварительно сформированной цели.

Очевидным примером влияния философии на политику А. Кожев считает деятельность Александра Македонского. Разумеется, речь не идет о буквальном воплощении некоторого абстрактного «философского идеала». Мыслитель, скорее, говорит о возникновении принципиально новых «политических форм» (посредством действующих в истории «философских идей») и о воспитании человека такого типа, который мотивирован их деятельно утверждать. Статья «Тирании и мудрость» (1950) Кожева подводит нас к заключению, что «исторический прогресс», хотя и не совпадает с развитием философских идей, немыслим без последнего и неотделим от него.

Образование проявляется в способности воспитать следующее поколение.

А. Кожев анализирует различные аргументы в пользу отказа философа от политического действия и находит их неудовлетворительными. Не более удовлетворительны, согласно статье «Тирания и мудрость» (1950), философские аргументы в пользу политической вовлеченности философа. Кожев утверждает невозможность однозначного решения данной проблемы исключительно в плоскости дискуссии и, опираясь на Гегеля, тематизирует метод «исторической верификации» как возможный (хотя и всегда временный) способ выхода из указанного противоречия. Подобную историческую верификацию Кожев трактует как «активный диалог», который предполагает различение победы в чисто «словесном диалоге» и убедительного критерия истины.